Доксы и парадоксы времени. Лекция 12. Время Прометея. Против вечности и движения. Человек как хрономеханизм

Доксы и парадоксы времени. Лекция 12.

Время Прометея. Против вечности и движения. Против богов и титанов. Человек как хрономеханизм 

 

Фридрих Геог Юнгер "Греческие мифы"

 

Хотя он и принадлежит к титанам, он помогает Зевсу советом в его борьбе с титанами. Он отходит от титанической сущности в ее исконном виде, он отдаляется от нее. Но на таком же отдалении он находится и от богов, и с этомсвязан тот факт, что он предстает как одиночка; со всех сторон он освещается светом. Прометей обладает несомненной индивидуальностью и являетсяпервым, в ком она столь хорошо просматривается. В титанах ее нельзя заметить, потому что они связаны с закономерной необходимостью, а в богах она ограничена и размыта, она будто растворяется в объемлющем их светозарном сиянии.

Становление и вечность

Этот ум можно назвать титаническим постольку, поскольку он целиком обращен на становление и сознательно противоречит покоящемусябытию Зевса.

 

Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

В конце трагедии Прометей низвергается в бездну. Человечество остается. Потому что приходит его время – час человека. 

 

Эсхил (пер. Апта)

 

Прометей сожалеет об участи братьев- титанов

Да, я страдаю. Только из-за этого

Я на других не стану навлекать беду.

О нет, меня и так уж вечно мучает

Судьба Атланта-брата, что опорный столб

Земли и неба, тяжесть непомерную,

В краю вечернем держит на плечах своих.

Еще мне больно думать, что дитя земли,

Стоглавый обитатель Киликийских гор,

Злосчастный великан, Тифон неистовый,

Побит и сломлен. Челюстями страшными

Он скрежетал, бунтуя против всех богов.

Глаза его сверкали диким пламенем,

Вот-вот, казалось, Зевсову низвергнет власть.

Но Зевс в него стрелу свою бессонную

Направил, громом и огнем разящую,

И вмиг с его бахвальством и надменностью

Покончил. Прямо в грудь стрела ударила,

Испепелила силу, мощь дотла сожгла.

И нынче, дряблой распластавшись тушею,

Подножьем Этны накрепко придавленный,

Близ узкого пролива он лежит, Тифон,

А на высоких кручах раскаленное

Кует Гефест железо.  Хлынет некогда

Поток огня отсюда, и в зубах огня

Исчезнут нивы тучные Сицилии.

Так гнев Тифона шквалом огнедышащим

Вскипит и страшной изольется бурею,

Хоть и перуном Зевса опален гордец.

 

Прометей:

 

Запомни: все искусства (теэнэ) -- Прометеев дар

 

Прометей угроза

Робей пред всякой властью, льсти, заискивай,
А мне до Зевса дела никакого нет.
Пусть правит как угодно в свой короткий срок,
Ему недолго над богами властвовать.

Утрата Зевсом влатси

Глупее ты мальчишки, коль надеешься Хоть что-нибудь для Зевса от меня узнать. Ни хитрости, ни пытки нет, которыми Меня склонить удастся к откровенности, Пока с меня он мерзких не сорвет цепей. Пускай он мечет огненные молнии, Пусть белокрылым снегом сыплет, громы пусть На Землю рушит, все перевернет вверх дном - Ничем он не добьется, чтобы выдал я, Кто тот, который у него отнимет власть.

 

Перед приходом Гермеса

 

Я знал наперед, о чем возвестит 

Мне этот гонец.
 

Конец трагедии

 

Это явно Зевса рука меня Буйной силой силится запугать. О святая матерь, о всех и вся Заливающий светом небес эфир, Без вины страдаю -- глядите! Удар молнии. Прометей проваливается под землю.

 

Доксы и парадоксы времени. Лекция 12. Время Прометея. Против вечности и движения. Человек как хрономеханизм

Доксы и парадоксы времени. Лекция 12.

Время Прометея. Против вечности и движения. Против богов и титанов. Человек как хрономеханизм 

 

Фридрих Геог Юнгер "Греческие мифы"

 

Хотя он и принадлежит к титанам, он помогает Зевсу советом в его борьбе с титанами. Он отходит от титанической сущности в ее исконном виде, он отдаляется от нее. Но на таком же отдалении он находится и от богов, и с этомсвязан тот факт, что он предстает как одиночка; со всех сторон он освещается светом. Прометей обладает несомненной индивидуальностью и являетсяпервым, в ком она столь хорошо просматривается. В титанах ее нельзя заметить, потому что они связаны с закономерной необходимостью, а в богах она ограничена и размыта, она будто растворяется в объемлющем их светозарном сиянии.

Становление и вечность

Этот ум можно назвать титаническим постольку, поскольку он целиком обращен на становление и сознательно противоречит покоящемусябытию Зевса.

 

Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

В конце трагедии Прометей низвергается в бездну. Человечество остается. Потому что приходит его время – час человека. 

 

Эсхил (пер. Апта)

 

Прометей сожалеет об участи братьев- титанов

Да, я страдаю. Только из-за этого

Я на других не стану навлекать беду.

О нет, меня и так уж вечно мучает

Судьба Атланта-брата, что опорный столб

Земли и неба, тяжесть непомерную,

В краю вечернем держит на плечах своих.

Еще мне больно думать, что дитя земли,

Стоглавый обитатель Киликийских гор,

Злосчастный великан, Тифон неистовый,

Побит и сломлен. Челюстями страшными

Он скрежетал, бунтуя против всех богов.

Глаза его сверкали диким пламенем,

Вот-вот, казалось, Зевсову низвергнет власть.

Но Зевс в него стрелу свою бессонную

Направил, громом и огнем разящую,

И вмиг с его бахвальством и надменностью

Покончил. Прямо в грудь стрела ударила,

Испепелила силу, мощь дотла сожгла.

И нынче, дряблой распластавшись тушею,

Подножьем Этны накрепко придавленный,

Близ узкого пролива он лежит, Тифон,

А на высоких кручах раскаленное

Кует Гефест железо.  Хлынет некогда

Поток огня отсюда, и в зубах огня

Исчезнут нивы тучные Сицилии.

Так гнев Тифона шквалом огнедышащим

Вскипит и страшной изольется бурею,

Хоть и перуном Зевса опален гордец.

 

Прометей:

 

Запомни: все искусства (теэнэ) -- Прометеев дар

 

Прометей угроза

Робей пред всякой властью, льсти, заискивай,
А мне до Зевса дела никакого нет.
Пусть правит как угодно в свой короткий срок,
Ему недолго над богами властвовать.

Утрата Зевсом влатси

Глупее ты мальчишки, коль надеешься Хоть что-нибудь для Зевса от меня узнать. Ни хитрости, ни пытки нет, которыми Меня склонить удастся к откровенности, Пока с меня он мерзких не сорвет цепей. Пускай он мечет огненные молнии, Пусть белокрылым снегом сыплет, громы пусть На Землю рушит, все перевернет вверх дном - Ничем он не добьется, чтобы выдал я, Кто тот, который у него отнимет власть.

 

Перед приходом Гермеса

 

Я знал наперед, о чем возвестит 

Мне этот гонец.
 

Конец трагедии

 

Это явно Зевса рука меня Буйной силой силится запугать. О святая матерь, о всех и вся Заливающий светом небес эфир, Без вины страдаю -- глядите! Удар молнии. Прометей проваливается под землю.