Слушать аудио

Смотреть видео

1. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 1. Три парадигмы

   

   Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 1. Три парадигмы истории. Историал театра.

   Античный театр: сакральность.

   Феспид – это первый афинский трагический поэт. Его первая пьеса была поставлена весной 534 года до н. э. на великих дионисиях. С тех пор эту дату считают годом рождения мирового театра.

   Сами представления, как и пьесы, с конца IV века до н. э. утратили религиозный характер, а вместе с тем и связь с Дионисовскими праздниками;

   Цезура христианства. Мистерии

   Театр Возрождения.

   Новая сакральность

   Театр парадигмы Модерна и Постмодерна.

   Человек в центре.

   Театр абсурда

   Театр Постмодерна. Постчеловек.

2. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 2. Дионис. Истоки театра в боге безумия.

   

   ИСТОРИАЛ ТЕАТРА

   Новая Школа МХАТ

   Лекция 2. Дионис

   Введение

   Трагедия песнь козла – жертвенного животного Диониса

   Трагедии, сатировские драмы и комедии ставились во время празднования Дионисий – праздников в честь Диониса.

   В театре стоял алтарь Диониса.

   Маски были элементом процессий Диониса.

   Театр возникает из архаических культов Диониса.

   Дионис не обособляет и разъединяет, но соединяет. Его дух — дух общинного единения, и невозможно помыслить дифирамб без праздничного шествия в его честь. Он — властелин театра, который принадлежит всему полису и действо которого разыгрывается всем демосом в порыве страсти. Поэты, актеры, хоры и зрители образуют единство, которое не обретает жизни без дионисийской общности. Драматическая игра включается в празднество в честь Диониса, и это празднество являет собой дух единения.

   Юнгер Ф.Г. С. 203.

   Мифы. Три Диониса. Загрей

   Мать Персефона отец Зевс в виде змея

   Его Зевс видел своим преемником – богом будущего века. Letzte Gott Хайдеггера.

   Младенец Дионис-Загрей играл на Олимпе

   Едва успев появиться на свет, новорождённый воссел на трон Зевса и, получив от Зевса скипетр, в подражание великому богу стал своей крохотной ручонкой потрясать молнией и метать ее.

   Титаны-заговорщики вымазали лица белой краской (чтобы попасть на Олимп) напали на божественного ребёнка, когда тот смотрелся в зеркало. Зеркало и погремушка символы Диониса.

   Какое-то время Дионису удавалось спасаться от преследователей, по очереди превращаясь то в Зевса, то в Крона, то в юношу, то во льва, то в лошадь, то в змею.

   Когда  Дионис принял образ быка, титаны настигли его и растерзали. Семь кусков тела они поместили в треножный сосуд, сварили, поджарили и съели. Осталось нетронутым лишь сердце Диониса, то есть сама сущность бога.

   Афина спасла сердце Диониса. Сердце – это его территория, его знак.

   Титаны, вкусившие его плоть, были испепелены молниями Зевса, и из этого пепла, смешавшегося с кровью бога, произошел человеческий род, который и отличается дерзновенностью титанов и страдальчеством Диониса

   Дионис бог превращений. Он связан со стихией становления.

   Дионисийское и титаническое начала находятся в противоборстве, которое обостряется в силу того, что между ними наблюдается сущностное родство. В отличие от олимпийских богов Диониса представляют как бога становления, постоянного изменения и превращения.

   Ф.Г.Юнгер Греческие мифы С.64

   Дионис — не только бог перемены, но и бог превращения, через

   которое ставшее осознается становящимся как противоречие. Он переворачивает прошлое и будущее и дает возможность прикоснуться к лишенному времени настоящему. Дионисийская неудовлетворенность отличается от титанической. Задача человека заключается в том, чтобы превратить свое титаническое в дионисийское.

   Это происходит через катарсическое безумие Диониса, которым он наполняет человека. Охваченный таким безумием становится сродни Дионису; он постигает божью силу в себе. Его связь с богом непременно предполагает упразднение хронологии, границ, предполагает раскрытие Аида, избыток, опьянение и большой праздник.

   Ф.Г.Юнгер Греческие мифы С.66

   Второй Дионис Вакх – сын Семелы

   Дионис был сыном Зевса и Семелы, дочери Кадма и Гармонии. Узнав, что Семела ждёт ребёнка от Зевса, его супруга Гера в гневе решила погубить Семелу.

   Зевс открылся Семеле как он есть как Огонь и сжег ее.

   Недоношенный Дионис был зашит Зевсом в бедро.

   Зевс родился Диониса без матери.

   Маленького Диониса прятали от Геры. Воспитывали нимфы.

   Спасая от гнева Геры Зевс превращает Диониса в козленка.

   На Диониса Гера насылает безумие. Он скитается по земле. Его исцеляет Мать Богов, Рея/Кибела.

   Дионис идет в поход на Индию (Нонн Панаполитанский).

   Он спускается в Аид, чтобы вывести оттуда свою мать Семелу. Ставшую богиней Фионой.

   Дионис становится мужем Ариадны, принцессы Крита, которая помогла Тесею справиться с Минотавром.

   Третий Дионис Иакх

   Иакх – мужская фигура Элевсинских мистерий, где главными лицами были Деметра и ее дочь Персефона.

   В мифе роль Иакха не отражена, это мы знаем их мистерий.

   В Египте имел место обряд обнесения огня, направленный на то, чтобы отвратить вредоносную силу звезды.

   Благодаря Дионису этот огонь превращался в «чистый свет высокого

   лета». В качестве сына бога неба его принимали за «свет 3евса».

   Греческое прилагательное Ιαχρός, встречающееся толrько в «Лексиконе» Гесихия, согласно последнему означает «того, кто осенен ясным

   светом 3евса». Конкретным воплощением этого света был факел, влагавшийся в руку священной фигуры - двойника Диониса. Ее имя, образованное от того же корня, что и два вышеприведенных минойских имени, приобрело свою окончательную форму Ἴακχός не иначе как через эмфатический возглас, вместе с которым оно выкрикивалось участниками дионисийской процессии. Об одном только обожествлении возгласа не может бьrгъ и речи. Ведь у греческого Иакха были две характерные особенносги: его не только призывали громким и многократно повторяющимся возгласом, он был еще и факелоносцем. В фигуре Иакха сохранилась связь Диониса с огнем и светом. «Дионисийское оружие - это огонь», - говорит Лукиан. Вакханки были способны нести огонь у себя на голове. В Софокловой «Антигоне» хор взывает для исцеления пораженных недугом Фив к Дионису - «водителю огненных звезд»,. Точно так же он мог бы взывать и к настоящей звезде, сверкающей на небе. Однако хор славит Диониса как «Иакха, подателя благ» (ταμίαν Ἴακχον) - то есть как подателя дионисийских даров, расточаемых им ежегодно.

   Кереньи К.

   Шеллинг трактует Иакха как Диониса будущего, тогда как Загрей Дионис прошлого, а Вакх – Дионис настоящего.

   Культы

   Большие Дионисии и Малые Дионисии

   Зов Диониса. Женщины слышат Зов.

   Рождение Диониса – кикнос,

   Они бегут на Парнас и разрывают (σπαραγμός, from σπαράσσω sparasso, "tear, rend, pull to pieces")

   Омофагия поглощение сырого мяса

   Процессии Диониса – его встречи. Корабль на колесах. Люди, звери, духи.

   Маски

   Элевсин

   Жизнь зое и биос

   Кереньи: Дионис жизнь как таковая, в ее нераздельности. Биос это отдельное живое существо. Зоэ это жизнь целиком, которая включает в себя все.

   Жизнь без Диониса — это не жизнь, и там, где она протекает в отъединении от этого бога, там, где он оставляет ее, там она утрачивает свою радость.

   Юнгер С. 212

   Маска

   Меняющийся и превращающийся бог появляется не только в образе зверей: он неузнанным и неузнаваемым смешивается с праздничной толпой, закутанный в облачение, по которому можно догадаться о его присутствии, но которое дает ему возможность, оставаясь незримым, исполнять свое служение. Он приходит переодетым, на нем маска бога, маска Диониса. Всюду встречаются его нередко довольно большие маски, личины его бытия, в которые он прячется и из которых выглядывает. Он — бог превращений. Перемены, переодевания, маскарад — его стихия, равно как слепящий свет, иллюзии, ускользание, подобное обманчивой майе, окутывающей индийских богов. Говорят, что он был в Индии, откуда и возвратился. Бог в маске, как и сама маска, раскрывает нечто двойственное. Маска прячет и раскрывает — это неподвижный образ, и увидеть свет и почувствовать дыхание можно только через прорези для глаз и отверстие для рта. Маска улавливает миг застывшей жизни, момент ее неподвижности, той жизни, которая, будучи насильно удерживаемой в косности, странным, демоническим образом искажает себя. Она может изображать страх, удивление, изумление, но всегда в ней есть нечто чуждое, из которого исходит ужас, потрясающий человека до глубины души. Маска — это лицо, она создана для лица, но она — не отображение, не копия, стремящаяся передать индивидуальность, потому что человек в маске отображает не себя самого и не какого-либо другого человека, а бога. Слепки с живых и мертвых, которые называются масками, на самом деле не маски, а отображения и потому как маски они не используются. Маска наоборот скрывает индивидуальные черты того, кто ее носит, и делает неузнаваемым прячущегося под нею. Это сокрытие — не самоцель, так как в данном случае речь вовсе не идет об индивидуальности носителя маски, и, когда ее надевают, не стремятся к тому, чтобы эту индивидуальность скрыть, чтобы спрятать под личиной неповторимые черты какого-нибудь лица. Маска не только скрывает, но и раскрывает, она должна делать зримым и отчетливым не эмпирическую сущность человека, а лики земных богов, которым подражает носитель маски. Маска создается не ради шутки или мистификации, и мы должны позабыть о комическом в ней, чтобы постичь ее сущность, заключающуюся не в том, что, скрывая, она служит увеселению, а в том, что, раскрывая, она подражает богу. Маска и фаллос, используемые в торжественных шествиях в честь Диониса, взаимосвязаны: в маске проявляется фаллическая жизнь. Эти шествия лежат в основе всего шутовского, которое распространилось повсюду и восходит к Дионису. Шут, облаченный в маску своего шутовства, — это дионисийский человек и, как Дионис, он повелевает абсурдным, перевернутым миром. От дионисийских праздников к римским сатурналиям и далее к празднику дураков или глупцов (festum stultorum, festum fatuorum), к средневековому карнавалу — так шутовское начало простирается до наших дней.

   С. 198-199

   Литература:

   Кереньи К. Дионис. Прообраз неиссякаемой жизни. — М.: Ладомир, 2007

   Юнгер Ф.Г. Греческие мифы. — СПб.: Фонд Университет; Владимир Даль, 2006. 

   Вальтер В. Дионис. Миф и культ. М.: Клуб Касталия. 2016.

   Нонн Панополитанский. Деяния Диониса. СПб.: Алетейя, 1997.

   Отто Вальтер Ф., Головин Евгений Всеволодович. Безумие и его бог. М: Эннеагон-пресс, 2007.

3. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 3. Театр мира мертвых. Онтология призрака. Арлекин

   

   ИСТОРИАЛ ТЕАТРА

   Новая Школа МХАТ

   Лекция 2. Культы смерти

   Могилы и призраки в Античной трагедии. 

   Театр мертвых. Дзяды. Метерлинк

   Кэмбриджские ритуалисты

   Прочитать Фрезера Золота ветвь. Царь дождя

   The Cambridge Ritualists were a recognised group of classical scholars, mostly in Cambridge, England, including Jane Ellen Harrison, F.M. Cornford, Gilbert Murray (actually from the University of Oxford), A. B. Cook, and others.

   Jane Harrison – гендер / феминизм

   Gilbert Murray переводы

   F. Cornford философ платоник

   Α. Cook / Зевс бог ясного неба/бог темного неба

   They earned this title because of their shared interest in ritual, specifically their attempts to explain myth and early forms of classical drama as originating in ritual, mainly the ritual seasonal killings of eniautos daimon (ενιαυτός δαίμων), or the Year-King.

   They are also sometimes referred to as the myth and ritual school, or as the Classical Anthropologists.

   Gilbert  Murray

   For the play is, with the rarest and most doubtful exceptions, essentially the enactment of a ritual, or rather of what the Greeks called an "aition"—that is, a supposed historical event which is the origin or "cause" of the ritual.

   What had begun as almost pure ritual ended by being almost pure drama.

   Маны

   Вальтер Отто

   Статус мертвых

   Вампиры

   Два алтаря: Уильям Риджуэй

   THE ORIGIN OF TRAGEDY WITH SPECIAL REFERENCE TO THE GREEK TRAGEDIANS

   Tragedy originated in the worship of the dead

   Второй алтарь

   The skene was appropriated to the actors, the orchestra to the chorus. In the orchestra was the thymele, whether it was a bema (a step or platform) or a bomos (an altar or a tomb). On the stage was a bomos of the kind that stands in streets in front of house doors, and a table bearing cakes was termed the theoris or thyoris. The eleos was an old-fashioned table on which in the days before Thespis someone mounted and held a dialogue with the members of the Chorus.

   As there were two altars in the theatre, there were undoubtedly survivals of two distinct cults.

   Феспис  и Солон

   Феспис из Икарии (греч. Θέσπις, также Феспид; VI век до н. э.)

   Феспису приписывается создание архаической, доэсхиловской греческой трагедии, в которой действовали один актёр и хор.

   Риджуэй:

   Феспис вывез культ мертвых из села или естественного места в город, сделав его передвижным.

   Некромантия у Эсхила

   Эсхил  «Персы»

   Воскрешение Дария (некромантия)

   В центре сцены Персеполис и могила Дария.

   У Эсхила в «Персах» есть сцена вызывания из могилы Дария.

   Cлышишь ли ты, равный богам,

   Мертвый наш царь, стоны мои,

   Варварские плачи?

   Громко кричу, скорбно зову,

   Рыдаю, жалуюсь, воплю,

   Надрывно умоляю, вою.

   Слышишь ли в преисподней?

   Еще не хоронили персы

   Равных ему, владыке.

   Царь дорогой! Холм дорогой,

   Где дорогое сокрыто сердце!

   Аидоней, на дневной на свет

   Выведи ты, Аидоней,

   Дария только из царства ночи!

   Ты не губил в войнах людей,

   Не посылал их навстречу смерти,

   Он, богомудрым царем слывя,

   Войском персидским разумно править.

   Баал, о древний Баал, приди, приди,

   На этот курган поднимись высокий,

   Тиарой блестящей своей сияя,

   Шагая в шафрановых эвмаридах,

   Царь незлобивый, Дарий-отец, явись!

   Появляется Тень Дария

   Εἴδωλον Δαρείου

   Хоэфоры Эсхила в цикле Ористеи

   Choephori Хоэфоры/Плакальщицы (Ористеи)

   также вокруг могилы Агамнемнона

   В стороне от орхестры могильный курган Агамемнона; за орхестрою - дворец Атридов. На кургане стоит Орест

   Призрак убитого мужа

   Вошел в царицын терем Страх,

   И встали дыбом волосы в ночи слепой,

   Когда из царской спальни вопль

   Прислужниц поднял на ноги.

   Царице сон предстал,

   Гость ночной, ужасный зрак!

   И с клятвою гадатели

   Вещали весть недобрую:

   Яростно кто-то гневится в подземной обители

   На живых своих убийц.

   Орест и Электра вызывают дух Агамнемнона

    

   Софокл и погребение

   Тема могилы центральна и у Софокла:

   в «Аяксе»

    Похороны убившего себя от стыда Аякса его братом Тевкром. Препятствие этому Менелая и Агамемнона.

   В «Антигоне»

   Царь Креонт запретил хоронить брата Полиника, предателя и приказал отдать его тело на растерзание птицам и псам.

   Но Антигона – сестра Полиника (и Креонта) --  выполнила религиозный обряд погребения. За это Креонт велел замуровать Антигону в пещере. Антигона предпочла смерть повиновению царю и кончила жизнь самоубийством. После этого жених Антигоны, сын Креонта, Гемон пронзил себя кинжалом, в отчаянии от гибели сына лишила себя жизни жена Креонта Евридика. Эти несчастья привели Креонта к признанию своего ничтожества и к смирению перед богами.

   В «Эдипе в Колоне» Эдип ищет своей могилы.

   Призраки у Эсхила

   Призраки в «Персах» и «Эвменидах» (тень Клетемнестры побуждает к мщению)

   Эсхил Орестея :

   1. Агамемнон
   2. Хоэфоры
   3.  Эвмениды

   Утраченная драма «Протей»

   Призраки у Эврипида

   Елена

   Елена – 2 Елены – одна из них призрак. Менелай выбирает не настоящую Елену а призрак.

   Гекуба

   В «Гекубе» Призрак Полидора в Гекубе

   «Гекуба» начинается с монолога тени Полидора, убитого сына Гекубы, взывающего к мести, выходящего из Аида.

   Фигурирует тень Ахилла. Она приказывает принести в жертву дочь Гекубы Поликсену.

   Над вершиной могильной

   Встала тень Ахиллеса – она

   Из троянок несчастных – одной

   Для гроба просила…

   О боги! Спасите мое,

   Мое спасите дитя,

   Вас молю я, мою Поликсену

   Арлекин

   Der Harlekin als eine Figur von doppelter Natur: Gauner und Heiler, Priester und Teufel. Schamane und Spaßvogel, Artist und Theatermann der vielschichtigen Subversion.

    Hellequino Hölle

   Дикая охота – шум (Дионис Бромей)

   ls „wilde Jagd der Herlekin-Leute“ oder „familia herlequin“,

   Черная полумаска – рога или шапка полумесяца

   Костюм фессалийского колдуна – заплаты – дыры

   Атомы и пустота

   «Zwischen Fiktion und Realität entsteht so ein »intermediäres Feld«, eine Sphäre blitzhaften Erinnerns, imaginären Spielens und Träumens.“

   

   Арлекин располагается между мирами

   „Eccomi!“ („Da bin ich!“)

   «Вот он я!» Da возможно это связно с Da-Sein…

   ἰδοὺ ἐγὼ

   יְהוִה הִנְנִי

   Се Азъ

   Ecce ego

   Слуга двух господ – жизни и смерти, Бога и дьявола…

    

   Тема могилы и призраков в позднем театре (архаические мотивы начала)

   Мир мертвых у Шекспира

   Призрак Отца у Гамлета

   Могила в «Ромео и Джульета»

   Мир духов во «Сне в летнюю ночь» -- в «Буре»

   Мир мертвых у Метерлинка

   Метерлинк мир мертвых в Синей птице и мир предков в Помолвке Тильтиля

   (хантология) – статус призрака

   Двойная спираль метафора смерти – жизнь как метафора смерти смерть как метафора жизни

   Лешек Колянкевич Дзяды teatr święta zmarłych

   Мир мертвых у Адама Мицкевича

   Упырь

   «Дзяды» как возвращение к истокам театра

    

   Стиснуты зубы, опущены веки,

   Сердце не бьется — оледенело;

   Здесь он еще и не здесь уж навеки!

   Кто он? Он — мертвое тело

   Serce ustało, pierś już lodowata,

   Ścięły się usta i oczy zawarły;

   Na świecie jeszcze, lecz już nie dla świata!

   Cóż to za człowiek? — Umarły.

   Живы надежды, и труп оживился,

   Память зажглась путеводной звездою,

   Видишь: он в юность свою возвратился,

   Ищет лицо дорогое.

   Patrz, duch nadziei życie mu nadaje,

   Pamięć, Wspomnienia

   Gwiazda pamięci promyków użycza,

   Umarły wraca na młodości kraje

   Szukać lubego oblicza.

   Затрепетали и губы и веки.

   И появился в глазах жизни признак.

   Снова он здесь, хоть не здесь он навеки.

   Что он такое? Он — призрак!

   Pierś znowu tchnęła, lecz pierś lodowata,

   Usta i oczy stanęły otworem,

   Na świecie znowu, ale nie dla świata;

   Czymże ten człowiek? — Upiorem.

   Ведомо всем, кто у кладбища жили,

   Что пробуждается в день поминальный

   И восстает из кладбищенской гнили

   Этот вот призрак печальный.

   Ci, którzy bliżej cmentarza mieszkali,

   Wiedzą, iż upiór ten co rok się budzi,

   Na dzień zaduszny mogiłę odwali

   I dąży pomiędzy ludzi.

   Но зазвонят из тумана ночного,

   Что воскресенье уже наступило,—

   С грудью как будто разодранной снова

   Падает призрак в могилу.

   Aż gdy zadzwonią na niedzielę czwartą,

   Wraca się nocą opadły na sile,

   Z piersią skrwawioną, jakby dziś rozdartą,

   Usypia znowu w mogile.

    

   Лешек Колянкевич Дзяды teatr święta zmarłych

   Колянкевич антрополог

   А пропо: мир мертвых у Гоголя

   Мертвые души

   Вечера на хуторе

   G. Murray

    Ιn general the ritual had its agon, or sacred combat, between the old King, or god or hero, and the new, corresponding to the agons in the tragedies, and the clear "purpose" moment of the tragic rhythm. It had its Sparagmos, in which the royal victim was literally or symbolically torn asunder, followed by the lamentation and/or rejoicing of the chorus: elements which correspond to the moments of "passion". The ritual had its messenger, its recognition scene and its epiphany; various plot devices for representing the moment of "perception" which follows the "pathos". Professor Murray, in a word, studies the art of tragedy in the light of ritual forms, and thus, throws a really new light onto Aristotle's Poetics.

   Euripides and His Age/Chapter 3

   Дионисийский ритуал 6 фаз

   The Dionysiac ritual which lay at the back of tragedy, may be conjectured in its full form to have had six regular stages:

   (1) an Agôn or Contest, in which the Dæmon fights against his enemy, who—since it is really this year fighting last year—is apt to be almost identical with  himself;

   (2) a Pathos, or disaster, which very commonly takes the shape of a "Sparagmos," or Tearing in pieces; the body of the Corn God being scattered in innumerable seeds over the earth; sometimes of some other sacrificial death;

   (3) a Messenger, who brings the news;

   (4) a Lamentation, very often mixed with a Song of Rejoicing, since the death of the Old King is also the accession of the new;

   (5) the Discovery or Recognition of the hidden or dismembered god; and

   (6) his Epiphany or Resurrection in glory.

   This ritual of Dionysus, being made into a drama and falling into the hands of a remarkable set of creative artists, developed into what we know as Greek tragedy. The creative passion of the artist gradually conquered the emotion of the mere worshipper.

   In the same way Greek tragedy extended its range first to embrace the histories of other Heroes or Daemons—the difference is slight—who were essentially like Dionysus: Pentheus, Lycurgus, Hippolytus, Actaeon and especially, I should be inclined to add, Orestes. Then it took in any heroes to whose memory some ritual was attached. For the play is, with the rarest and most doubtful exceptions, essentially the enactment of a ritual, or rather of what the Greeks called an "aition"—that is, a supposed historical event which is the origin or "cause" of the ritual.

   Thus the death of Hippolytus is the "aition" of the lamentation-rite performed at the grave of Hippolytus;

   the death of Aias is the "aition" of the festival called Aianteia;

   the death of Medea's children, the "aition" of a certain ritual at Corinth;

    the story of Prometheus the "aition" of a certain Fire-festival in Athens.

   The tragedy, as ritual, enacts its own legendary origi

   Агон

   Рене Жирар

   Агрессия Хоэфоры

   Орест

   Антистрофа VIII

   Да с Гневом Гнев, с Местью Месть завяжет бой!

   Электра

   Свой правый меч дайте нам, воздатели!

   Расчленение Sparagmos

   Первая трагедия Еврипида Пелиады

   Медея призывает дочерей Пелия разрубить отца и сварить, чтобы омолодить.

   Sparagmos Медея убивает и расчленяет своего брата Апсирта

   Расчленение диайресис маньяк слова слоги членение времени

   Вакханки ресчленение Пенфея

4. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 4. Накануне Эсхила. Героилогия. Страдание как точная наука

   

   Часть 1 .Феспис. Явление гипокрита.

   Феспис из Икарии (греч. Θέσπις, также Феспид; VI век до н. э.)

   Феспису приписывается создание архаической, доэсхиловской греческой трагедии, в которой действовали один актёр и хор.

   Принципиальным нововведением Фесписа в искусство стало добавление к песнопениям, исполнявшимся дифирамбическим хором, исполнителя-протагониста (или, как его называли во времена Фесписа, «гипокрита» — греч. υποκριτής, то есть «ответчика» или «комментатора», что указывает на то, что ведущую роль в представлении по-прежнему играл хор).

   Актёр-солист в трагедиях Фесписа, меняя маски (изобретение которых также приписывается Феспису), последовательно изображал различных персонажей и взаимодействовал с хором, который вёл с ним диалог и заполнял паузы между монологами.

   Возможно, что первым таким протагонистом стал сам Феспис в 560 году до н. э.; позже, в 534 году до н. э., он стал и первым победителем состязания драматургов.

   1. Феспис (поэт эпохи Писистрата): введение обособленного от хора актёра,который являлся то в одной, то в другой роли и вступал в беседу с корифеем, вследствие чего мог возникнуть драматический диалог, наряду с эпическими партиями корифея в первоначальном дифирамбе  и
   2. приобщение к этой примитивной, чисто аттической драме введённой из Пелопоннеса так называемой «сатирической драмы»; это был тот же дифирамб, в котором, однако, хор состоял из козлоподобных лесных демонов, так называемых сатиров, а актёр выступал в роли их отца, пестуна младенца-Диониса, Силена.

   Это была, таким образом, настоящая «песня козлов», tragôdia (от tragos «козел» и ôdê «песня»); лишь со временем слово трагедия (лат. tragœdia, трагедия) было перенесено с этой сатирической драмы на исполнявшуюся на той же сцене серьёзную трагедию.

   Феспий

   • Contest of Pelias and Phorbas
   • Hiereis (Priests)
   • Hemitheoi (Demigods) Ημίθεος
   • Pentheus

   Фриних

   Фриних (др.-греч. Φρύνιχος) — древнегреческий трагический поэт, живший в конце VI — начале V веков до н. э. Один из древнейших трагиков после Феспида.

   Фриних довольствовался одним актёром, по очереди представлявшим тех лиц, которые беседовали с хором, но зато он усовершенствовал организацию последнего, разделив его на две части, из которых одна представляла мужчин, другая женщин. Таким образом, им впервые были введены женские роли в греческую трагедию.

   Согласно Суде, Фриних написал следующие трагедии:

   • Πλευρωνίαι (или Πλεύρων) «Плевронянки» (или Плеврон)
   • Αἰγύπτιοι «Египтяне»
   • ̓Ακταίων «Актеон»
   • Ἄλκηστις «Алкестида»
   • Ανται̂ος ἢ Λίβυες «Антей»
   • Δίκαιοι ἢ Πέρσαι ἢ Σύνθωκοι «Персы»
   • Δαναίδες «Данаиды»
   • ̓Ανδρομέδα «Андромеда»
   • Ἠριγόνη «Эригона»
   • Άλωσις Μιλησίων (или Μιλήτου ἅλωσις) «Падение Милета»

   Кроме того, в Суде не упомянуты «Финикиянки» — одна из наиболее важных трагедий Фриниха.

   Фриних был приверженцем вольной и подражательной ионийской музыки

   Часть 2. Героиология

   Что такое герой?

   Герой и театр

   Ημίθεος ἡμίθεοι

   ἥρως

   герой есть– тот, кто обладает личной судьбой. Прокл в своей системе, вслед за Ямвлихом, выделяет героев в отдельную категорию – ниже даймонов, но выше людей, и тем самым предлагает непротиворечивое толкование «слез богов» и теопатии в целом (страсти богов). Судьба становится страстной и одновременно все более личностной при переходе от божественного к даймоническому и в фигуре героя приобретает совершенное раскрытие. Боги плачут по героям и иногда даже по людям, когда они заставляют проявляться их в среднем и низшем мире. Судьба героя – как высший горизонт человека – и есть слеза богов, момент теопатии[1]. Таким образом, герои – это люди, чья сущность состоит в открытой возможности прямого божественного соучастия в их судьбе, которая сама по себе и есть это соучастие. Душа героя – слеза бога.

   Героизм находится строго между триумфом богов и восстанием титанов. В судьбе каждого героя – Геракла, Тесея, Персея, Беллерофонта, Диоскуров, аргонавтов, главных персонажей «Илиады и «Одиссеи» --  мы видим обе эти черты, но в отличие от титанов героизм все же в нормальном случае представляет собой божественный исход, достижение бессмертия и вступление в число богов.

   Герои в силу своей промежуточной позиции попадают в зону Диониса. Сам Дионис, рожденный от Семелы, земной женщины, вполне мог быть архетипом героя и в отдельных культах он именно таким и представлялся. Но в контексте эллинской религии он имел настолько ярко выраженные божественные черты и настолько был в оппозиции всему титаническому (отсюда сюжет разрывания младенца Диониса титанами, его варки и съедения), что намного превосходил героев. Его двойственность была двойственностью олимпийского божества. Это выражалось прежде всего в мифе о повторном рождении из бедра (μερός) Зевса, что симметрично Афине Палладе, делало родителем (в данном случае единственным) Диониса бога и вождя богов. Семелу, беременную Дионисом, сжег огонь эпифании высшего небесного божества, но его сердце (зародыша бога и земной женщины, то есть сердце героя) было спасено Афиной и отдано отцу для вынашивания. Тем самым, героизм Диониса, с присущей любому героизму двусмысленностью, преодолен печатью второго рождения. В этом, однако, мы видим, вероятно, аполлоническое толкование героизма, в котором божественное начало полностью преобладает. Для Логоса Аполлона герой – это малый бог, умаленный бог, но все же прежде всего бог. И Дионис в этом случае служит образцом такой интерпретации.

   Патриархальную природу героев подчеркивает и Ф.Г. Юнгер:

   Герои – дети отца и свое божественное происхождение они ведут от родоначальника-отца, от богов. Они живут в том порядке, который установлен отцовским, а не материнским началом. Они – сыны Зевса или какого-нибудь другого бога, но не сыны Геи.[2]

   Герой эллинов и есть человек, причем в его самобытной самостоятельной и самоценной сущности, человек сам по себе. Ф.Г. Юнгер замечает:

   Гомер называет героем любого свободного человека: это наименование имеет у него самое широкое значение. Он применяет его не только по отношению к высоко почитавшимся и прославившимся, не только по отношению к правителям и воителям, а также к тем, кто имело место и право голоса в совете и народном собрании: он называет героем и неопытного юношу, и старца, и певца, и вестника.  (…)

   Человека, как его понимали греки, надо понимать исходя из фигуры героя, а не наоборот. Но героя, как носителя абсолютного центра, можно понять лишь из Логоса Диониса. Для эллинов линия герой – человек -- Дионис представляла собой фундаментальную смысловую цепочку, лежащую в основе всей греческой культуры. Культ героев – это культ по-гречески понятого человека. Кереньи пишет:

   Мифология греческих героев, обращенная как к бого-человеку, так и к основаниям, отличается тем, что акцент, момент высшего напряжения ставится здесь на человеческом существе и на абсолютной важности обоснования. (…) Основным значением здесь наделено человеческое бытие во всех его проявлениях, оказывающееся важнее, чем неотвратимость судьбы и страдания, которые выносят герои. Подчеркивая таким образом человеческую природу, мифология героев приобретает с самого начала новое направление, которое неминуемо ведет к трагедии.[3]

   Человеческая природа достигает самой себя в трагедии, которая, в свою очередь, парадигмально типологизируется в Дионисе, главной фигуре, подразумевающейся во всех трагедиях, во всех жертвенных сценариях, во всех мистериях. И Кереньи напрямую подходит к вопросу, который уже содержит в себе ответ:

   πάθος

   Принадлежат ли герои к Дионису, а Дионис к героям?[4]

   Герои принадлежат Дионису, богу центра. Но Дионис принадлежит только самому себе.

   Пифагор и Эфалид

   Здесь-то и заключается самое главное: в истории, приводимой Диогеном Лаэртским, воспоминания о прежних телесных существованиях приводят Пифагора к Эфалиду, Αἰθαλίδης, сыну Гермеса и земной женщины царицы Эвполемии, одному из аргонавтов, наделенному удивительной памятью, даром предсказания и живущему поочередно половину времени на земле, а вторую половину в мире мертвых. Эфалид есть искомый ключ, архетип самой человеческой души, пробудившейся к своей сущности. Он есть символ свободного перемещения из жизни в смерть с полной сохранностью памяти об обеих фазах существования. Иными словами, Эфалид есть образ души, вечного душевного человека, свободного от чар воплощений и развоплощений. Эфалид – это высшее трансцендентное вечное и неизменное Я. При этом Эфалид – герой, его отец бог, а мать земная женщина. А раз так, то цепочка метемпсихоза Пифагора восстанавливает утраченные звенья греческого историала между поколением героев и «пятым человечеством». Бессмертие души и способность (необходимость) вспомнить о прежних воплощениях позволяет снова соединить человека железного века с личностью героя, то есть с веком предшествующим – медным. Если Пифагор говорит: я – Эфалид (пусть через цепочку я – Пирр, Гермотим, Эвфорб), он снова становится сущностно полубогом. Но отныне это не природное свойство каждого человека, принадлежащего к актуальному времени, но волюнтаристская и осознанная позиция избранных, философов, аристократов, осуществляющих в темный век отчуждения и удаления богов грандиозное усилие по восстановлению божественности через метафизику памяти. Философия, философская аристократическая община избранных – мыслителей и политиков, а также математиков и музыкантов -- является здесь сообществом вспомнивших, вспоминающих, что в полной мере разовьет в своих диалогах Платон.

   Платон и Посейдон

   Платон потомок Кодра царя Аттики. Кодр был убит дорийцами.

   Кодр потомок Нелея

   Нелей сын Посейдона.

   Нелей (др.-греч. Νηλεύς, «безжалостный») — персонаж греческой мифологии, сын Посейдона и Тиро, брат-близнец Пелия, основатель и царь Пилоса в Мессении.

   Отец персонажа гомеровских поэм Нестора.

   Тиро дочь Салмонея потомка Эллина и Прометея

   [1]  Даже в Ветхом Завете Бог подчас предстает плачущим, что особенно видно в речах пророков, в первую очередь, Иеремии. См. Bosworth David A. The Tears of God in the Book of Jeremiah// Biblica, Vol. 94. Roma, 2013. P. 24-46.

   [2] Юнгер Ф. Г. Греческие мифы. Указ. соч.  С. 222.

   [3] Kerényi K. Los héroes griegos. Girona: Atalanta, 2009. P. 46-47.

   [4] Kerényi K. Los héroes griegos. Girona: Atalanta, 2009. P. 48.

5. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 5. Беспощадная любовь Бога. Ужас героизма

   

   Лекция 5 Эсхил. Героическая онтология/антропология. Героилогия.

   План

   • До Эсхила
   • Эсхил био и введение второго актера
   • Героизм безжалостная любовь богов патеи матос

   Предисловие. До Эсхила

   Феспий

   • Contest of Pelias and Phorbas
   • Hiereis (Priests)
   • Hemitheoi (Demigods) Ημίθεος
   • Pentheus

   Фриних

   Фри́них (др.-греч. Φρύνιχος) — древнегреческий трагический поэт, живший в конце VI — начале V веков до н. э. Один из древнейших трагиков после Феспида.

   Фриних довольствовался одним актёром, по очереди представлявшим тех лиц, которые беседовали с хором, но зато он усовершенствовал организацию последнего, разделив его на две части, из которых одна представляла мужчин, другая женщин. Таким образом, им впервые были введены женские роли в греческую трагедию.

   Согласно Суде, Фриних написал следующие трагедии:

   • Πλευρωνίαι (или Πλεύρων) «Плевронянки» (или Плеврон)
   • Αἰγύπτιοι «Египтяне»
   • ̓Ακταίων «Актеон»
   • Ἄλκηστις «Алкестида»
   • Ανται̂ος ἢ Λίβυες «Антей»
   • Δίκαιοι ἢ Πέρσαι ἢ Σύνθωκοι «Персы»
   • Δαναίδες «Данаиды»
   • ̓Ανδρομέδα «Андромеда»
   • Ἠριγόνη «Эригона»
   • Άλωσις Μιλησίων (или Μιλήτου ἅλωσις) «Падение Милета»

   Кроме того, в Суде не упомянуты «Финикиянки» — одна из наиболее важных трагедий Фриниха.

   Фриних был приверженцем вольной и подражательной ионийской музыки

   Ницше хор=публика

   Публика аттической трагедии узнавала себя в хоре орхестры, что в сущности никакой противоположности между публикой и хором не было, ибо всё являло собою лишь один большой величественный хор пляшущих и поющих сатиров или людей, которых представляли эти сатиры. Шлегелевское изречение получает для нас теперь новый и более глубокий смысл. Хор - «идеальный зритель», поскольку он единственный созерцатель - созерцатель мира видений сцены. Рождение Трагедии.

   Часть 1. Биос Эсхил

   §1. Биос

   Αἰσχύλος

   Эсхи́л (др.-греч. Αἰσχύλος, 525 до н. э., Элевсин — 456 до н. э., Гела)

   Второй актер

   Фадей Зелинский в Брокгаузе и Ефроне

   https://ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Эсхил

   Введение второго актера: Аристотель сообщает, что именно Эсхил ввёл в трагедию второго актёра (до него на сцене действовали лишь один актёр и хор), что сокращало партии хора и расширяло диалог, давая возможность вводить и гораздо большее число действующих лиц, поскольку два актёра могли сразу играть несколько ролей.

   Тетралогия

   примирение аттического элемента с пелопоннесским (дорическим). Враждовавшие друг с другом драматические формы — серьёзная аттическая драма и игривый пелопоннесский сатирикон — были обе приняты Эсхилом во введённую им трагическую тетралогию, в состав которой входили три серьёзные драмы (трилогия) и одна сатирическая, в виде заключения; специальное имя этой последней, tragôdia (см. выше), было распространено также и на первые, а затем осталось именно за ними.

   Введение Гомера

   Дорическая лирика

   Эсхил ввёл в свою трагедию также и строгие гармонии дорической лирики.

   Расцвет 484 - 470

   С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного. Продолжается этот период приблизительно до 470 г. до н. Э

   Эсхил умирает от того, что орел сбросил ему на голову черепаху, приняв лысину Эсхила за круглый камень.

   Его убил Зевс.

   § 2. Эсхил как трагик

   Юнгер

   Противоположности и темнота трагедии

   Трагик обращается к описанию древнейших и тяжелейших противоборств, к описанию тех противоположностей, которые с трудом поддаются примирению, если поддаются вообще. В его творчестве оживает нечто темное, суровое, могущественное и даже подавляющее, которому он придает очертания и форму. С великой смелостью он делает предметом изображения крушение Прометея. Его Прометею, который весь изранен и тем не менее непреклонен, все-таки есть что сказать богам. Мы чувствуем всю тяжесть победы и выносливость победителя. Эсхил не избегает законов агона, с которым трагедия сохраняет связь: описывая боль побежденного и поверженного, он даже делает еще более ощутимой всю суровость агона. Жалобы Эриний и царя персов вызывают потрясение: это жалобы и сетования мертвых, обращенные не к живым, а к самому безмолвному Аиду.

   Часть 2. Ужас быть героем/пророком. πάθει μάθος Касандра

   § 0.Ницше

   все индивиды, как индивиды, комичны и посему непригодны для трагедии, из чего пришлось бы заключить, что греки вообще не могли выносить индивидов на трагической сцене

   из улыбки этого Диониса возникли олимпийские боги, из слёз его - люди.

   Рождение трагедии из духа музыки

   § 1. Конфликт

   Уже сама сцена, ее механизм показывают этот конфликт, представляя хор, выстраивая монологи и диалоги, свойственные трагедии, рисуя одинокого героя, который, по мере того как боги отступают от него, все сильнее и неизбежнее одолевается трагической необходимостью.

   § 2. Беспощадная любовь Бога

   Хор в Прометее

   Только пусть меня вовеки

   Не настигнет Олимпийцев

   Беспощадная любовь.

   §3. Кассандра:  убійца ты мой!

   Агамемнон

   Касандра.

                 Аполлонъ, Аполлонъ,

                О столбъ придорожный, убійца ты мой!

                Погубилъ ты меня.

   Касандра.

               Аполлонъ, Аполлонъ,

                О столбъ придорожный, убійца ты мой!

                О куда жъ ты привелъ меня?

                Въ какой домъ я пришла? 

   Хоръ.

                Въ Атреевъ домъ. Когда не знаешь ты,

                То говорю тебѣ; и то -- не ложно.

      Касандра.

                Такъ я пришла въ ненавистный богамъ,

                Домъ преступный, который

                Кровью забрызганъ родныхъ...

                Въ домъ убійцы, кровью мужа

                Землю обагряющей!  

   Xоръ.

                Мнѣ кажется, у этой чужестранки

                Чутье какое то, какъ у собаки,

                Что запахъ крови ужъ пронюхала.

   Касандра.

                Іо, несчастный бракъ, Париса бракъ,

                Ты погубилъ друзей!

   Касандра.

                О гибель родины! погибшій городъ!

                О жертвы тщетныя! Такъ много крови

                Во храмахъ было пролито напрасно:

                Тѣ жертвы Трою не спасли.

                И я погибну скоро, грянувшись

                На землю бездыханнымъ тѣломъ.

   Касандри.

                Я получила даръ отъ Аполлона.  

   Хоръ.

                Иль богъ, хотя и богъ, но былъ влюбленъ?  

   Касандра.

                Мнѣ стыдно было въ этомъ признаваться.  

   Хоръ.

                А всякій вѣдь гордится своимъ счастьемъ

                Среди утѣхъ и наслажденій жизни.  

   Касандра.

                Но онъ былъ не любимъ, хотя любилъ.  

   Хоръ.

                И ты въ любви ему не отвѣчала?  

   Касандра.

                Я обѣщала; слова жъ не сдержала.

   Касандра

                Аполлонъ меня лишаетъ

                Пророческой одежды этой, видя,

                Что я осмѣяна была друзьями.

                И допустилъ ты это, Аполлонъ,

                Чтобъ звали всѣ меня теперь бродягой,

                Несчастной, жалкой, нищею голодной!

                Ты, сдѣлавшій пророчицей меня,

                Теперь на встрѣчу смерти гонишь. Ахъ!

                Ужь ждетъ меня теперь коловоротъ,

                Что задымится кровію моей.

                Однакожь не желаю умереть,

                Богами не отмщенная. Придетъ

                Ужасный мститель и отмститъ за насъ

                Убійцы чадо, матереубійца,

                И страшно мстящій за отца, изгнанникъ --

                Но изгнанный изъ города роднаго

                Увидитъ скоро родину свою,

                Чтобъ положить конецъ несчастіямъ

                Въ своей семьѣ Вѣдь боги поклялись,

                Что смерть навзничь упавшаго, отца

                Должна его въ отчизну отозвать.

                Къ чему жъ теперь мнѣ здѣсь такъ громко плакать?

                Я видѣла несчастную судьбу

                Отечества и гражданъ Иліона,

                Погибшихъ по велѣнію боговъ..

                Да, смѣло я пойду на встрѣчу смерти.

                Привѣтствую я васъ, ворота Ада.

                Да поскорѣй приму ударъ смертельный

                Безтрепетно; и пусть польется кровь

                Изъ ранъ моихъ... и очи я на вѣки

                Закрою.

   Кассандра

                Нѣтъ спасенья!

                Не властны мы надъ жизнію своей!

                Къ чему же медлить мнѣ еще?

      Хоръ.

                 Оскорбленіе за оскорбленьемъ!

                Не смогу разсудить я, чья больше вина.

                Преступленье родитъ преступленье --

                И мститель готовъ.

                Кто злодѣйство свершилъ, тотъ и будетъ наказанъ,

                Пока Зевсъ будетъ живъ; ибо такъ суждено.

                Кто избавитъ отъ бѣдъ этотъ родъ...?

                Да никто... Суждено, чтобъ вражда,

                Какъ змѣя, въ его тѣло впилась.»,

   § 4. Ио

   Ио связана с Прометеем не только как Прародительница: она связана с ним и общностью страдания. Ее участь — женский вариант участи Прометея.

   Океаниды как о подарке судьбы молят о том, чтобы ни одной

   из них не пришлось делить ложе с каким-либо олимпийцем. Ибо тяжек жребий возлюбленной бога.

   Прометей

   А как бы ты мои терпела муки?

   Мне даже Рок и в смерти отказал.

    (Была бы смерть желанною свободой!)

   Но моему страданью нет конца,

   Пока с Олимпа Зевс не будет свергнут.

   πρὶν ἂν Ζεὺς ἐκπέσῃ τυραννίδος.

   Хор

   Только пусть меня вовеки

   Не настигнет Олимпийцев

   Беспощадная любовь.

   § 5. πάθει μάθος

   Агамемнон

   Ζῆνα δέ τις προφρόνως ἐπινίκια κλάζων

   τεύξεται φρενῶν τὸ πᾶν:

   ὸν φρονεῖν βροτοὺς ὁδώ-

   σαντα, τὸν πάθει μάθος

   θέντα κυρίως ἔχειν.

    

   If anyone, from reasoning, exclaims loudly that victory of Zeus,

   Then they have acquired an understanding of all these things;

    

   Of he who guided mortals to reason,

   Who laid down that

   this possesses authority:

   Learning from adversity.

   Aeschylus: Agamemnon,174-183

    

   Гимны победные Зевсу воспойте: ему — власть!

   Мудрость мудрых — Зевса чтить.

   К разумению Добра

   Зевс ведет путем скорбей,

   Научает болью нас

    

   στάζει δ᾽ ἔν θ᾽ ὕπνῳ πρὸ καρδίας

   μνησιπήμων πόνος: καὶ παρ᾽ ἄ-

   κοντας ἦλθε σωφρονεῖν.

   δαιμόνων δέ που χάρις βίαιος

   σέλμα σεμνὸν ἡμένων.

    

   Нет сна; в сердце память каплет яд,

   Злой укор... Видит грех, видит казнь —

   В разум входит человек.

   Нас к добру небесного насилья

   Нудит благостный ярем.

    

   § 6. Человек тень

   Что такое человек? Нечто мимолетное. Сейчас он есть, а теперь его нет. Человек — всего лишь тень. Эта мысль, к которой приходит и Эсхил,

   постоянно варьируется. Жизнь человека быстротечна, ограничена определенным сроком, подвержена опасности. В ней есть период недолгого

   взлета, а потом она быстро клонится к закату.

   § 7.  Судьба человека

   Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

   §8. Мойротерапия

   могущество мойр

   Мойры тем сильнее заявляют о себе, чем больше охладевают к человеку боги, отходят от него и покидают его. Как таковая судьба и представляет собой удаленность богов и всего с ними связанного от человека, является действием безымянных, безличностных сил.

6. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 6. Прометей приковываемый снова и снова

   

   Лекция 6 Эсхил. Прометей

   Часть 1. Прометей в мифе

   Сын Иапета

   Иапет сын Урана и Геи. Его дети Атлант, Эпиметей, Прометей, Менетий

   Мать Прометея КЛимена или Асия

   Менетий  Μενοίτιος menos ("might, power") and oitos ("doom, pain") Hesiod described Menoetius as hubristic,

   Атлант,  Ἄτλας, Traditionally historical linguists etymologize the Ancient Greek word Ἄτλας (genitive: Ἄτλαντος) as comprised from copulative α- and the Proto-Indo-European root *telh₂- 'to uphold, support' (whence also τλῆναι), daughters, the Hesperides, the Hyades, the Pleiades, and the nymph Calypso who lived on the island Ogygia.

   Прометей Προμηθεύς, Προμηθεύς, It has also been theorised that it derives from the Proto-Indo-European root that also produces the Vedic pra math, "to steal", hence pramathyu-s, "thief", cognate with "Prometheus", the thief of fire. Амира́ни (груз. ამირანი)

     Царь скифов

   Прометей царь скифов

   Творец людей

   Тело от Прометея душа от Афины

   Первопрекдок

   отец Девкалиона супруг Гесионы/Климены

   От Девкалиона (потоп) сын Эллин

   От Эллина Дор Эол

   И Ксуф, от которого Ахей и Ион

   Девкалион и Пирра бросили камни

   Огонь должен быть наверху

   Салмоней сын Эола Тиро дочь Салмонея. Мать Нелея = жена Посейдона

   Прометей у Платона «Протагор»

   Было некогда время, когда боги-то были, а смертных родов еще не было. Когда же и для них пришло предназначенное время рождения, стали боги ваять их в глубине Земли из смеси земли и огня, добавив еще и того, что соединяется с огнем и землею. Когда же вознамерились боги вывести их на свет, то приказали Прометею и Эпиметею украсить их и распределить способности, подобающие каждому роду.

   Эпиметей выпросил у Прометея позволение самому заняться этим распределением. «А когда распределю,— сказал он,— тогда ты посмотришь». Уговорив его, он стал распределять: при этом одним он дал силу без быстроты, других же, более слабых, наделил быстротою; одних он вооружил, другим же, сделав их безоружными, измыслил какое-нибудь иное средство во спасение: кого из них он облек малым ростом, тем уделил птичий полет или возможность жить под землею, а кого сотворил рослыми, тех тем самым и спас; и так, распределяя все остальное, он всех уравнивал.

   Все это он измыслил из осторожности, чтобы не исчез ни один род. После же того как он дал им различные средства избегнуть взаимного истребления, придумал он им и защиту против Зевсовых времен года: он одел

   их густыми волосами и толстыми шкурами, способными защитить и от зимней стужи, и от зноя и служить каждому, когда он уползет в свое логово, собственной самородной подстилкой; он обул одних копытами, других же — когтями и толстой кожей, в которой нет крови. Потом для разных родов изобрел он разную пищу: для одних — злаки, для других — древесные плоды, для третьих — коренья, некоторым же позволил питаться, пожирая других животных. При этом он сделал так, что они размножаются меньше, те же, которых они уничтожают, очень плодовиты, что и спасает их род.

   Но был Эпиметей не очень-то мудр, и не заметил он, что полностью израсходовал все способности, а род человеческий еще ничем не украсил, и стал он недоумевать, что теперь делать. Пока он так недоумевал, приходит Прометей, чтобы проверить распределение, и видит, что все прочие животные заботливо всем снабжены, человек же наг и не обут, без ложа

   и без оружия, а уже наступил предназначенный день, когда следовало и человеку выйти на свет из Земли; и вот в сомнении, какое бы найти средство помочь человеку, крадет Прометей премудрое искусство Гефеста и Афины  вместе с огнем, потому что без огня никто не мог бы им владеть или пользоваться. В том и состоит дар Прометея человеку. Так люди овладели

   уменьем поддерживать свое существование, но им еще не хватало уменья жить обществом — этим владел Зевс,— а войти в обитель Зевса, в его верхний град, Прометею было нельзя, да и страшна была стража Зевса. Прометею удалось проникнуть украдкой только в общую мастерскую Гефеста и Афины, где они предавались своим искусным занятиям. Украв у Гефеста уменье обращаться с огнем, а у Афины — ее уменье, Прометей дал их человеку для его благополучия, самого же Прометея после постигло из-за Эпиметея возмездие за кражу, как говорят сказания.

   С тех пор как человек стал причастен божественному уделу, только он один из всех живых существ благодаря своему родству с богом начал признавать богов и принялся воздвигать им алтари и кумиры.

   Часть 2. Прометей как герой театра

   Прометей выступает из хора

   Фридрих Юнгер

   Выступает как актер у Феспия

   В отличие от Прометея Кронос, Гиперион, Иапет, Океан и другие мифические персонажи движутся в тесном единении. В сравнении со своим отцом Иапетом Прометей предстает как новатор. Он выступает из этого круга и стоит особняком.

   Эсхил рисует Прометея как одиночку, как совершенно обособленного персонажа.

   Отличие от титанов

   Хотя он и принадлежит к титанам, он помогает Зевсу советом в его борьбе с титанами. Он отходит от титанической сущности в ее исконном виде, он отдаляется от нее. Но на таком же отдалении он находится и от богов, и с этомсвязан тот факт, что он предстает как одиночка; со всех сторон он освещается светом. Прометей обладает несомненной индивидуальностью и являетсяпервым, в ком она столь хорошо просматривается. В титанах ее нельзя заметить, потому

   что они связаны с закономерной необходимостью, а в богах она ограничена и размыта, она будто растворяется в объемлющем их светозарном сиянии.

   Становление и вечность

   Этот ум можно назвать титаническим постольку, поскольку он

   целиком обращен на становление и сознательно противоречит покоящемусябытию Зевса.

   Отличие от богов

   Прометей vs Аполлон

   В нем огонь более темный, неистовый, чем в Аполлоне. Он вбирает в себя больше страсти.

   Прометей так близок человеку, как ни один из богов; Аполлона отделяет от него непреодолимое расстояние.

   Титаническое

   О противоположности титанов богам основательно говорится в трагедии Эсхила «Прометей». Титаны властвуют над миром, в котором нет богов.

   Прометей и Гефест

   Гефест насколько изобретателен, настолько же и искусен. Он конструируетпервые автоматы, так как две золотые говорящие и самодвижущиеся рабыни, которых он создал, чтобы опираться на них во время ходьбы, — именно автоматы.

   Кажется, что обе его золотые рабыни — два золотых автомата — затмевают его.

   Гефест кует цепи для Прометея. В его кузницах три киклопа — Apr, Бронт и Стероп — находят себе занятие, и, таким образом, в них находит прибежище и оказывается услужливой некоторая титаническая сущность. Однако сам он — не титан, а бог. Он — не только механик.

   Прометей vs Зевс

   Его мысли постоянно вращаются вокруг Зевса. В Зевсе соединяется все, чем сила, длительность и надежность наделяют божественное господство. В правящем Зевсе оно утверждено на неколебимых основаниях и покоится в самом высшем из богов. Его закон исполняют боги.

   Прометей и свобода

   Мысль о свободе

   Подобно блеску молнии его пронзает мысль о свободе. Даже самая стихийная необходимость бессильна перед этой мыслью, которая победоносно и торжествующе рождается в нем.

   В отличие от титанов Прометей противопоставляет Зевсу не прошлое а будущее.(Агд)

   Хор:

   Смотрите: вот что терпит бог от бога.

   Будет Зевсу нужда до меня,

   Чтобы заговор новый открыть,

   Что владыку низвергнет с небес.

   Но тогда уж ни льстивая речь,

   Ни угрозы меня не смутят,

   И не выдам я тайны, пока

   Он не снимет с меня эту цепь,

   Не заплатит за весь мой позор!

    

   Я был в те дни сообщником титанов,

   Любовь к людям

   Я пожалел людей,

   Прометей

   Еще я смертным дал забвенье смерти.

   Основатель техники

   Но в двух словах - чтоб краток был рассказ:

   Все от меня - искусство, знанье, мудрость.

   πᾶσαι τέχναι βροτοῖσιν ἐκ Προμηθέως.

   Солидарность с титанами.

   И без того уже терзает душу

   Мне Атласа, родного брата, скорбь;

   Того, кто держит на спине могучей

   Земли и неба тяжкие столпы.

   И жалко мне чудовища Тифона

   Стоглавого, проклятого, во тьме

   Живущего в пещерах сицилийских,

   Низринутого с неба: на богов

   Восстал Тифон и, свистом оглушая,

   Он поднял к ним зияющую пасть;

   Из глаз его сверкал огонь Горгоны,

   Олимп низвергнуть он грозил; но Зевс

   В него ударил меткою стрелою,

   Громоподобной, огненной; молчать

   Бунтующего молнией заставил,

   И вдруг Тифон всю силу потерял:

   Обугленный и в сердце пораженный,

   У волн морских лежит он и доныне,

   Как мертвое, недвижимое тело,

   Раздавленный корнями Этны. Пышет

   Кузнец Гефест на высоте горы.

   Но лишь тогда, как хлынут реки лавы

   Из кратера и, жадные, пожрут

   Плоды полей Сицилии цветущей,-

   Испепеленный Зевсом, но живой,

   Тифон проснется, изрыгая пламя

   И ярость.

   Богоборчество

    

           Строфа первая хор

    

   Горько я плачу о муках твоих, Прометей!

   Видишь,- из глаз моих, полных

   Нежностью, слезы на щеки

   Льются струею обильной...

   Правит вселенной

   Бог самовластный,

   Бог, беспощадный

   К древним богам.

     Χορός

   τί γὰρ πέπρωται Ζηνὶ πλὴν ἀεὶ κρατεῖν;

   Προμηθεύς

   τοῦτ᾽ οὐκέτ᾽ ἂν πύθοιο μηδὲ λιπάρει.

    Проклятие Прометея      

   Прометей

   Пусть ныне Зевс надменен: он смирится

   И вступит в брак, что с высоты небес

   Его, могучего, низринет в бездну.

   В тот страшный день исполнится над ним

   Отцовское проклятье, что на сына

   Обрушил Кронос, падая с небес.

   Но указать от этих бед спасенье

   Из всех богов могу лишь я один.

   Я знаю тайну... Пусть же Зевс на троне

   Пока сидит, доверившись громам

   И молнию в руке своей сжимая.

   Он со стыдом падет,- и уж ничто

   Не защитит его: боец восстанет

   Неведомый, гигант непобедимый;

   Он обретет огонь сильней огня

   Крониона, и гром - сильнее грома

   Небесного, которым раздробит

   Грозу морей, трезубец Посейдона.

   И бог богов, привыкший к самовластью,

   Тогда поймет, что значит быть рабом!

   Конец Прометея

   Прометей

   Исполняется слово Зевеса: земля

   Подо мною трепещет.

   Загудело раскатами эхо громов,

   Пламя молний сверкает...

   Закружилася вихрями черная пыль...

   Налетели и сшиблись

   Все противные ветры. Смешались в борьбе

   Волны моря и воздух.

   Узнаю тебя, Зевс! чтоб меня ужаснуть,

   Ты воздвиг эту бурю.

   О, Земля, моя мать! О, небесный эфир,

   Свет единый, всеобщий!

   Посмотрите, какие страданья терплю

   Я от бога - невинный!

   (Скала вместе с Прометеем обрушивается в бездну.)

    

   Прометей освобожденный ?

   Прометей-огненосец 

   Человек тень

   Что такое человек? Нечто мимолетное. Сейчас он есть, а теперь его нет. Человек — всего лишь тень. Эта мысль, к которой приходит и Эсхил,

   постоянно варьируется. Жизнь человека быстротечна, ограничена определенным сроком, подвержена опасности. В ней есть период недолгого

   взлета, а потом она быстро клонится к закату.

   Судьба человека

   Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

   Мойротерапия

   могущество мойр

   Мойры тем сильнее заявляют о себе, чем больше охладевают к человеку боги, отходят от него и покидают его. Как таковая судьба и представляет собой удаленность богов и всего с ними связанного от человека, является действием безымянных, безличностных сил.

7. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 7. Театр ужаса. Кровая война полов

   

   Эсхил -3. Театр Ужаса. Сакральный гендер -- кровавая война полов

   Эсхил - поэт ужаса

   Трагический ужас

   Шекспиръ и Эсхилъ были смѣлыми реалистами сверхъестественнаго.

   Мы, русскіе, можемъ, по справедливости, присоединить къ этимъ двумъ именамъ еще имя Достоевскаго.

   Анненский И.

   Не надо забывать, что δι᾽ ελέου και φόβου, то-есть, именно движениемъ черезъ область страха и жалости, совершался въ театрѣ Діониса тотъ въ началѣ мистическій обрядъ освященія толпы, къ которому Аристотель, какъ и къ нѣкоторымъ изъ музыкальныхъ номовъ,  приложилъ позже медицинскій терминъ очищенія καθαρσις

   Сущность трагедии – ужас

   Эвмениды

   Но въ душѣ людей всегда

    Мѣсто ужасу найдётся.

   ἔσθ᾽ ὅπου τὸ δεινὸν εὖ,

   καὶ φρενῶν ἐπίσκοπον

   δεῖ μένειν καθήμενον.

    

   Где ужасу быть

   Как соглядатаю (епископу) ума

   Должно оставаться седящим

   слова Эсхилова Ореста:

   Понесли кони духа,

   и не правит ими, потеряв бразды, разум.

   Ужас играет на флейте,

   и пляшет сердце под песню ужаса.

   ὥσπερ ξὺν ἵπποις ἡνιοστροφῶ δρόμου

   ἐξωτέρω: φέρουσι γὰρ νικώμενον

   φρένες δύσαρκτοι: πρὸς δὲ καρδίᾳ φόβος

   ᾁδειν ἕτοιμος ἠδ᾽ ὑπορχεῖσθαι κότῳ.

    

   И. Анненский:

   Кассандра—не безумная въ томъ смыслѣ, какъ Аянтъ, Пенѳей, Агава, Гераклъ, но она и не просто вѣщая, какъ Тиресій: она— одержимая. Божественный недугъ не исказилъ ей сознанія, не подавилъ воли и не вывелъ изъ равновѣсія ея физическихъ силъ. Можно до сихъ поръ удивляться точности изображенія физическихъ страданій у Софокла и душевныхъ у Еврипида или Шекспира, но психіатру нечему учиться надъ Кассандрой. Ея трагедія это—трагедія бога, заключеннаго въ бренную оболочку, которой онъ не въ силахъ смѣнить на нетлѣнную.

   Даже въ тѣхъ скудныхъ остаткахъ отъ поэзіи Эсхила, которые до насъ сохранились, видна склонность этого трагика къ изображенію сверхъ-человѣческаго міра. Кромѣ боговъ, которые въ „Евменидахъ" играютъ почти всѣ роли, Эсхилъ любилъ и въ людяхъ изображать проявленія божественной силы: вспомните въ его поэзіи тѣни Дарія и Клитемнестры, сны Атоссы и Клитемнестры, одержимую Кассандру. Поэтъ ужаса по преимуществу, Эсхилъ вѣрнымъ инстинктомъ искалъ его на граняхъ или за гранями реальнаго міра.

    

   Ужас Кассандры

   Кассандра, наоборотъ, все видитъ, слышитъ и понимаетъ наравнѣ съ окружающими, но она одарена еще второй, высшей системой чувствъ и, ни на мигъ не торжествуя, какъ Агава, собственнымъ сознаніемъ должна выносить весь ужасъ своихъ пророческихъ галлюцинацій; а этотъ ужасъ, благодаря несоизмѣримости ея словъ съ воспріятіями слушателей, дѣйствуетъ еще сильнѣе.

    

   Кассандра

    

   Скоро вся теплая отъ божественнаго шопота,

   я буду простерта по землѣ

    

   Аластор (др.-греч. Ἀλάστωρ) — в греческой мифологии дух мщения. Представление об Аласторе, возникшее в народном веровании, особенно развито трагиками

   In origine era un mortale, figlio di Neleo il re di Pilo, fu poi abbassato di grado a demone minore dopo che Eracle uccise lui e i suoi fratelli.

   ---

    1. Vaterrecht Орестея

    

   Ф.Г.Юнгер

   В "Орестее" Орест предстает как добыча, вокруг которой разгорается борьба между олимпийскими и подземными богами. Коллизия, в которую попадает Аполлон после смерти дракона Пифона, вновь заявляет о себе. Перед нами борьба, которая, помимо прочего, является борьбой полов, борьбой между мужчиной и женщиной,отцом и матерью. Зевс вмешивается в нее не сразу, но тем не менее он противостоит Эриниям и выступает как отец, который выступает против богинь-матерей.

   [Убийство матери в первую очередь приводит к расширению власти Аида, который благодаря Эриниям становится вместилищем матерей, самим лоном.]

   Трагики говорят о свирепых матерях- Эриниях в облике собак, о материнском проклятии. Они предстают как богини-матери и их связь с полом несомненна. Женское лоно как источник всяческой жизни и Аид представляет собой единое целое, и то, что исходит из этого лона на свет, должно снова пройти через тьму, в которую Харон направляют свой челн. Рождение не только умножает жизнь, оно умножает и смерть.

    

   Анненский:

    

   Зъ самомъ Орестѣ совмѣстились всѣ данныя для героя „божественной" трагедіи. Чистый юноша, почти ребенокъ, еще не познавшій ни войны, ни брака, осужденъ вѣнчать злодѣянія своего рода самымъ ужаснымъ и противоестественнымъ. Лозунгъ новой религіи и очистительная сила страданія (παθει μαθος) едва ли могли проявиться ярче.

    

   Исключительный злодѣй, самая лакомая и заслуженная жертва Эринній, дѣлается апостоломъ новой, свѣтлой религіи.

    

   Для трагедіи Ореста концепція Эсхила осталась единственной, и при томъ не только по своей глубинѣ и интенсивности, но и по содержанію.

    

   • Агамемнон
   • Хоэфоры
   • Эвмениды

    

   Хоэфоры

    

   Глубина структуры Ореста

    

   Электра

    

   Слыша объ этихъ дѣлахъ, дай имъ запечатлѣться въ умѣ

   (τοιαῦτ᾽ ἀκούων ἐν φρεσὶν γράφου ˘)

    

   Хор

    

   проведи наши рѣчи черезъ слуховые ходы  (δι᾽ ὤτων δὲ συν-)

   до тихой основы души (τέτραινε μῦθον ἡσύχῳ φρενῶν βάσει)

    

   Все это такъ, какъ я тебѣ говорила;

   а что дѣлать дальше, спроси у своего гнѣва (???)

   (τὰ δ᾽ αὐτὸς ὄργα μαθεῖν – научишься в действии):

   дѣло должна свершить негнущаяся сила (πρέπει δ᾽ ἀκάμπτῳ μένει καθήκειν)

    

   Сон Клитемнестры

    

   Рождение змееныша который ее укусит

   Орест становится змеенышем (ἐκδρακοντωθῆναι) общается в змея

   И Орест обращается к Гее Матери Земле и Отцу Агамемному

   Пара: Великая Мать и Змей

   Но Змей восстает на Мать. Это трагический патриархат

   Орест карает мужеубийство и прелюбодеяние (поэтому Клитемнестру кладут рядом с убитым ранее любовником Экисфом)

    

   КЛИТЕМНЕСТРА: Я вскормила тебя и хотѣла бы при тебѣ состариться.

   ОРЕСТЪ. Жить со мною, убивъ моего отца?

   КЛИТЕМНЕСТРА. Дитя, въ этомъ была виновата Мойра.  (ἡ Μοῖρα τούτων, ὦ τέκνον, παραιτία)

   ОРЕСТЪ, О, твою смерть подготовила она же. (καὶ τόνδε τοίνυν Μοῖρ᾽ ἐπόρσυνεν μόρον)

   КЛИТЕМНЕСТРА. И ты не боишься проклятій матери?

   ОРЕСТЪ. Ты родила меня, но ты же и бросила меня въ бездну горя.

   КЛИТЕМНЕСТРА. Помѣстить въ домѣ друга—не значитъ бросить.

   ОРЕСТЪ. Сынъ свободнаго отца, я былъ дважды проданъ.

   КЛИТЕМНЕСТРА. Проданъ? A гдѣ же моя выручка?

   ОРЕСТЪ. Я стыжусь этихъ позорныхъ словъ.

   КЛИТЕМНЕСТРА. Напрасно. Но не забывай и увлеченій отца.

   ОРЕСТЪ. Ты могла спокойно сидѣть дома, и не тебѣ судить воина.

   КЛИТЕМНЕСТРА. И женамъ тяжко безъ мужей, дитя.

   ОРЕСТЪ. Или не васъ же кормятъ труды мужа?

   КЛИТЕМНЕСТРА. (Короткая пауза. Орестъ вытираетъ мечъ. Она—тихо).

   И ты убьешь свою мать, дитя?  (κτενεῖν ἔοικας, ὦ τέκνον, τὴν μητέρα. «Кажется ты готов убить мать»)

   ОРЕСТЪ (не поднимая глазъ отъ меча). Ты убьешь себя сама... (σύ τοι σεαυτήν, οὐκ ἐγώ, κατακτενεῖς – «ты, не я, сама себя убиваешь»)

   КЛИТЕМНЕСТРА. А злоба материнскихъ фурій? (ὅρα, φύλαξαι μητρὸς ἐγκότους κύνας – «смотри, опасайся бешеных собак матери»)

   ОРЕСТЪ. Если не убью тебя, куда дѣться отъ отцовскихъ? (τὰς τοῦ πατρὸς δὲ πῶς φύγω, παρεὶς τάδε – «а как же убежать от отцовских?»)

   КЛИТЕМНЕСТРА (в отчаяніи ломая руки). Это не человѣкъ, а гробъ, или умолишь его слезами? (ἔοικα θρηνεῖν ζῶσα πρὸς τύμβον μάτην – «кажется что с слезами взываешь о жизни к могильному холму»)

   ОРЕСТЪ. Да, участь отца рѣшила и твой жребій. (πατρὸς γὰρ αἶσα τόνδε σοὐρίζει μόρον)

   КЛИТЕМНЕСТРА. Горе мнѣ! Горе мнѣ! Я родила и выкормила змѣя. (οἲ 'γὼ τεκοῦσα τόνδ᾽ ὄφιν ἐθρεψάμην).

   ОРЕСТЪ. И страшный сон былъ вѣщимъ...( ἦ κάρτα μάντις οὑξ ὀνειράτων φόβος – «сильным знаком был ужас сна») Ты убила не заслужившаго, терпи же не должное.«ἔκανες ὃν οὐ χρῆν, καὶ τὸ μὴ χρεὼν πάθε». («от того, что не должно было делать, ты не должна была бы и пострадать»)

   
   Конец Хоэфор

   О, когда-же, наконецъ, покончивъ свое дѣло, уляжется ярый грѣхъ?

    

   ποῖ δῆτα κρανεῖ, ποῖ καταλήξει μετακοιμισθὲν μένος ἄτης;

    

    

   когда же (это всё) будет завершено/упорядочено? (κραίνω -- accomplish, fulfil)?

    

   Когда закончится, погрузившись в сон, могущество безумия?

    

   Oh when will it finish its work, when will the fury of calamity, lulled to rest, find an end and cease?

    

   §2. Право отца Эвмениды

    Мать не рождает

   Кто отец:

    

   Аполло

    

   О матери нельзя сказать, чтобы

   Она могла родить, дать жизнь творенью;

   Она питаетъ лишь одинъ зародышъ.

   Родитель только лишь одинъ отецъ;

   Она жъ (какъ будто бы хозяйка въ домѣ,.

   Для гостя) бережетъ зародышъ въ тайнѣ,

   Чтобы не уязвилъ его безсмертный.

   Афина

   Вѣдь у меня нѣтъ матери; хвалю

   Я только то, что мужу свойственно;

   Однако же замужства не желаю.

   Отъ всей души я это говорю,

   Я, дочь лишь только одного отца.

    

   Ниспровергнут старый строй,

   Век настал — новых правд,

   Если ныне суд решит:

   Мать убить — нет греха,

   Прав Орест.

    

    

   Хор

    

   Теперь съ новыми порядками

   Сокрушится правосудіе,

   Если здѣсь убійцу матери

   Оправдаютъ.

    

   νῦν καταστροφαὶ νέων

   θεσμίων, εἰ κρατή-

   σει δίκα τε καὶ βλάβα

   τοῦδε ματροκτόνου.

    

   Анненский

    

   Трагедія же показываете намъ, что послѣ убійства Орестъ имѣлъ долгій παθος и что результатомъ этого παθος былъ μαθος, конкретно страданіе выразилось въ постепенномъ очищеніи преступника изгнаніемъ. скитаніемъ, молитвой, молчаніемъ.

    

   Анненский

    

   Въ союзѣ Аѳины съ Евменидами, то-есть, неба съ землею—этой параллели къ браку дочери Ерехѳея съ Аполлономъ—мы видимъ символъ примиренія двухъ религій при духовномъ торжествѣ высшей.

   § 3. Muterrecht. Просительницы

    

   • Данаиды
   • Просительницы
   • Строители теремов (Египтяне)

   + Амимона

    

   Данаиды

    

   Мне бы вовек не знать власти мужской руки,

   Доли жены-рабы. Звезд путеводный свет

   Мне избежать помог свадьбы, спастись от уз

   Мерзкого брака.

    

    

    Не позволь, чтоб нас, просительниц,

   Словно кобылиц, от кумиров прочь

   Повели, потянув за пестрый лоскут

   Головной повязки, за платья кран.

    

   Детей своих от лютой

   Страсти мужской спаси во гневе!

    

    

   Молитву женщин услыхав,

   Ты новою славой наш древний род,

   Племя женщины милой, покрой!

    

   На материнский след пришли мы,

    

   Угроза

    

   Тогда на этих мы богах повесимся.

    

    

   В порыве наглости мужской

   Сыны Египта по следам

   Бегут моим. Их свист и гик

   За мной несется. Овладеть

   Они хотят беглянками.

    

   Не так мне страшно умереть,

   Повиснуть в петле роковой,

    Как это тело подлому врагу отдать.

   Лучше Аиду отдаться мертвой.

    

   Строфа 2     Приют найти бы на высотах облачных

                         Эфира, где родится из тумана снег,

                         Крутую, голую скалу,

                         Место, где копыта коз

                         Не ступали, где орлы

                         Обитают лишь,- и вниз

                         Я бы бросилась, и час

                         Не настал бы свадьбы мерзкой.

    

   Так приди, опередив

    Нашу свадьбу, наша смерть!

   Как еще нам избежать

   Омерзительных объятий?

    

   Страшен брак по принужденью.

    

   Отврати, владыка Зевс,

   Злополучный этот брак,

   Мерзкую свадьбу эту!

    

   Женщинам победу дай!

    

   §4. Клитемнестра

   Агамемнон (Ористея)

   Коварство свойственно лишь женщинѣ..

   Клитемнестра (Эгист)

   Коварство свойственно лишь женщинѣ..

    

   §5. Cомнения Пеласга патриархальные мотивы

    

   Сомнения царя Пеласга

   Не горько ль это разве - кровью мужеской,

   Сражаясь из-за женщин, орошать поля?

   Данаиды

   Меня, отец мой, здесь не оставляй одну.

   Нет в женщинах отваги. Мы одни - ничто.

    

   Монархия

    

   Царь

                         Не к моему вы очагу домашнему

                         Припали. Если вся страна в опасности,

                         Пусть весь народ решает, как избегнуть бед.

                         И обещать вам ничего не вправе я,

                         Не посвятивши в дело горожан своих.

    

                         Хор

    

   Строфа 2    Сам ты - народ, город и ты - одно.

                         Ты - независимый царь.

                         Ты - алтаря, очага страны, властелин.

                         Воля твоя, слово твое - закон.

                         Единодержец мощнопрестольный, всем

                         Сам ты вершишь. Так проклятья бойся!

   Правым судом судя,

   Женскому плачу вняли,

   Волю мужчин отвергли.

    

   [очень тонкое замечание о матриархальной природе монархии!!!]

8. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 8. Софокл: Эдип и инициация. Тиран, титан, герой

   

   Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 8. Софокл: Эдип и инициация. Тиран, титан, герой

   Как пишет Аристотель в «Поэтике» — Софокл показывал людей такими, какими они должны быть.

   в одном отношении Софокл как подражатель подобен Гомеру, ибо оба они подражаютхорошим людям

   μιμοῦνται γὰρ ἄμφω σπουδαίους

   серьезным, весомым людям

   Аристотель

   Софокл [ввел] трех [актеров] и декорации.

   Эдип в мифологии

   Родословные греческих героев

    

   

    

    

   

    

   Владимир Пропп: Эдип и структуры инициации в архаических обществах

    

   

    

   На воду спускаются будущие вожди своих народов. Так начинает свой путь Моисей, так начинает персидский царь Кир, брошенный младенцем в Тигр; так начинает свой путь и вавилонский царь Саргон I, так на путь вождя, царя и полубога вступает ввергнутый в воду Эдип, или, по христианской легенде,— папа Григорий, святой Андрей и т. д.

   Рассказы об удалении матерью имеются и о Соломоне. Он вещает из чрева, укоряя мать в любовных связях. У монголов удалению подвергается Чингис-хан, в киргизском сказании в воду брошен не сам Чингис-хан, а беременная им мать.

   Особенно интересен для нас царь Саргон. В клинописной надписи он перечисляет все свои подвиги, все сооружения и походы, но начинает историю своего царствования с того, как мать положила его в корзину из камыша, обложила ее глиной и спустила ее на реку. Это — такое же доказательство его величия, как и его сооружения и походы. Это доказывает подлинность и сакральную правомочность его царской власти 16.

   В образе сфинкса ясно можно проследить женщину, и по некоторым версиям Эдип лишает ее силы таким же способом, каким лишается силы царевна-волшебница,— путем брачного соединения.

   Вся трагедия построена на развертывании одного момента эпической традиции — момента разоблачения. В нем именно и состоит трагедия, она состоит в осознании.

   В облике Эдипа ясно чувствуется двойственность. Он — величайший герой и благодетель своего города и царства и вместе с тем он величайший злодей.

   «Царь Эдип» и «Эдип в Колоне» есть органическое целое, один сюжет, а не два сюжета.

   От него исходит свет, сияние и благоухание, хлеб и вода около него не тронуты — он уже не земное, не физическое существо.

   Страдание в целом было чуждо Греции. Грек прежде всего человек общественный. И тем не менее в Греции уже в эпоху ее наивысшего расцвета, который уже дает первые знаки упадка, страдание в «Эдипе» носит личный характер. Эдип, воплощение и средоточие города, его доблести и процветания, вдруг извергнут этим обществом, остается один с самим собой. Он потерял царский венец, которым он никогда не злоупотреблял в личных целях, а пользовался им в целях служения своему народу. Он потерял ту, что была для него женой и матерью, что связывала его с пульсом и кровью жизни. Не случайно, что именно ее заколку он вонзает себе в глаза: тьма есть знак и выражение отрешенности от мира. Он должен потерять и детей. Дети тоже поняты и взяты не совсем по-гречески. Грек хочет сына — в этом опять выражение глубокого общественного и государственного инстинкта. У Эдипа сын и дочь. Именно через нежность дочери он позже частично находит возврат к миру. Сцена прощания, может быть, самая потрясающая во всей трагедии, есть момент рождения в нем человека, есть момент рождения человека в европейской истории.

   Именно здесь мы находим ключ к тому, что сюжет был воспринят христианством и стал христианской легендой. Сюжет приобретает новую, историческую сакральность, и приобретает ее уже в Греции. Отсюда вторичный апофеоз Эдипа. Первый апофеоз — свержение сфинкса и воцарение. Второй апофеоз — поглощение страдальца землей и его обожествление. Но характерно для старой, здоровой Греции: как божество, он не защитник страждущих, он становится защитником города от военной опасности. Та сторона, что будет иметь его труп, будет побеждать. Средневековая легенда не восприняла этого первого апофеоза и переосмыслила второй.

           Пропп

   http://drevne-rus-lit.niv.ru/drevne-rus-lit/propp-folklor-i-dejstvitelnost/edip-v-svete-folklora.htm

   Леви-Строс: Кадм, Эдип и Эдипиды в структуре мифа

    

   

    

   Пара матриархальность/патриархальность

   Дистанции брака – слишком далекий (на чудище) слишком близкий (на родственниках)

   Две цивилизации

   • цивилизация матерей – Сфинкс, змееногость, отцеубийство, инцест Эдипа Mutterrecht
   • цивилизация отцов Царство власть социальность, победа над Синфксой (ж.р.) или насилие над ней  - Vaterrecht

   Эдип Софокла

   Эдипиада/ Фиванский цикл

   • «Царь Эдип» («Эдип-тиран») (ок. 429—426 до н. э.)

   Принята Аристотелем в «Поэтике» за идеал трагического произведения и сыграла огромную роль в истории античной драмы.

   Царь τύραννος

    Царь Эдип – Тиран Эдип (Oedipus Tyrannus) τύραννος

   Царь стоит на месте Героя, полубога

   В нем есть божественное и титаническое

   Но НЕ ТОЛЬКО БОЖЕСТВЕННОЕ!

   Антистрофа первая   Гордость рождает тиранов, и многих насытив безумьем, Выше, все выше ведет их к обрыву и в пропасть                Вдруг с высоты низвергает их —                В сети, откуда нет выхода,                В непоправимую скорбь.             Бога, в сердце моем, буду вечно молить,         Чтоб от гибели тех сохранил он мужей,                В ком для города — сила и счастье.         Бог да будет вождем до конца моих дней                               И заступником!

   ὕβρις φυτεύει τύραννον: ὕβρις, εἰ πολλῶν ὑπερπλησθῇ μάταν, ἃ μὴ 'πίκαιρα μηδὲ συμφέροντα, ἀκρότατον εἰσαναβᾶσ᾽ αἶπος ἀπότομον ὤρουσεν εἰς ἀνάγκαν, ἔνθ᾽ οὐ ποδὶ χρησίμῳ χρῆται.           τὸ καλῶς δ᾽ ἔχον πόλει πάλαισμα μήποτε λῦσαι θεὸν αἰτοῦμαι.   θεὸν οὐ λήξω ποτὲ προστάταν ἴσχων.

    

   Эдип

   Не ясно ли, что Даймон всемогущий,

   Безжалостный преследует меня?

    

   Жрец Тиресий

   То проклял бы я самого себя,

    

   Тиресий-царь! Хотя ты слеп, но видишь,

   Всезнающий, и небо над собой,

   И дольний мир, и тайны Олимпийцев.

    

   Тересий

    

   Беги от нас, не говори ни с кем,—

   Ты кровью землю осквернил, ты — проклят!

    

   Тиресий анакс не тюроннос

    

   Религия и почитание богов у Софокла

    

   Хор                      Строфа первая   О, если б Мойра блюсти мне позволила вечно Благочестивую святость в словах и деяньях,                Ту, чьи законы высокие,                В горнем эфире рожденные,                Над мирозданьем царят:         Их начало не в смертной природе людей,         Но бессмертный отец их — единый Олимп;                Усыпить их не может забвение.         В них живой и великий присутствует бог,                               Нестареющий.

   εἴ μοι ξυνείη φέροντι μοῖρα τὰν εὔσεπτον ἁγνείαν λόγων ἔργων τε πάντων, ὧν νόμοι πρόκεινται ὑψίποδες, οὐρανίαν δι᾽ αἰθέρα τεκνωθέντες, ὧν Ὄλυμπος πατὴρ μόνος, οὐδέ νιν θνατὰ φύσις ἀνέρων ἔτικτεν οὐδὲ μή ποτε λάθα κατακοιμάσῃ: μέγας ἐν τούτοις θεὸς οὐδὲ γηράσκει.

    

    

    

9. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 9. Софокл -2: Теология Эдипа. Обожествление ужасом. Свет земных бездн

   

   Упадок религии / Эсхатология Софокла

   Антистрофа вторая                  Не пойду благоговейно                Я в Олимпию святую,                В Дельфы, мира средоточье,                Или в древний храм Абесский,                Ибо люди уж не верят                В прорицания богов.           Но, если ты еще царствуешь,         Боже,— твоей справедливости         Да не избегнет никто:         Видишь, пророчества древние,         Данные Лайосу, презрены,         Феба не чтут на земле;         Видишь, в душе человеческой         Оскудевает священная         Совесть и вера в богов.

   εἰ οὐκέτι τὸν ἄθικτον εἶμι γᾶς ἐπ᾽ ὀμφαλὸν σέβων, οὐδ᾽ ἐς τὸν Ἀβαῖσι ναὸν οὐδὲ τὰν Ὀλυμπίαν, εἰ μὴ τάδε χειρόδεικτα πᾶσιν ἁρμόσει βροτοῖς.           ἀλλ᾽, ὦ κρατύνων, εἴπερ ὄρθ᾽ ἀκούεις, Ζεῦ, πάντ᾽ ἀνάσσων, μὴ λάθοι σὲ τάν τε σὰν ἀθάνατον αἰὲν ἀρχάν. φθίνοντα γὰρ Λαΐου παλαίφατα θέσφατ᾽ ἐξαιροῦσιν ἤδη, κοὐδαμοῦ τιμαῖς Ἀπόλλων ἐμφανής: ἔρρει δὲ τὰ θεῖα.

    

   Или

   Не пойду в Дельфы к омфалу,

   εἰ μὴ τάδε χειρόδεικτα

   πᾶσιν ἁρμόσει βροτοῖς.

   Пока смертные не покажут как все сходится в пророчествах.

   κοὐδαμοῦ τιμαῖς Ἀπόλλων ἐμφανής:

   ἔρρει δὲ τὰ θεῖα.

   Нигде честь Аполлону не видна

   Оскудевает божественность

   Богоборчество Иокасты Новая философия Случай Тюхэ

   Иокаста

   Где вы оракулы Бога?

   Пророчества богов, где ваша сила?

    ὦ θεῶν μαντεύματα,  ἵν᾽ ἐστέ?

   Иокаста   Но если жизнью правит только случай И ничего нельзя предугадать, К чему, скажи, твой ужас суеверный?   Предайся же судьбе, живи, как можешь,

   τί δ᾽ ἂν φοβοῖτ᾽ ἄνθρωπος ᾧ τὰ τῆς τύχης κρατεῖ, πρόνοια δ᾽ ἐστὶν οὐδενὸς σαφής;   εἰκῆ κράτιστον ζῆν, ὅπως δύναιτό τις.     σὺ δ᾽ εἰς τὰ μητρὸς μὴ φοβοῦ νυμφεύματα:

   εἰκῆ κράτιστον ζῆν, ὅπως δύναιτό τις

   как осилишь жить, так и живи как сможешь

   It is best to live at random, as one may.

   Эдип вторит Иокасте

   Эдип

   Судьба — мне мать, и Время — мне отец:

   Они Эдипа сделали великим

   Из малого. Я родился от них

   И не боюсь узнать мое рожденье!

   Слишком приблизительно

   ἐγὼ δ᾽ ἐμαυτὸν παῖδα τῆς Τύχης νέμων

   τῆς εὖ διδούσης οὐκ ἀτιμασθήσομαι.

   I, who hold myself son of Fortune

   that gives good, will not be dishonored

   Я сам дитя Случая,

   Дающего благо, не обесчещивающего.

   τῆς γὰρ πέφυκα μητρός:

   принесен этой Матерью (Случаем)

   οἱ δὲ συγγενεῖς

   μῆνές με μικρὸν καὶ μέγαν διώρισαν.

   Пребываю большим и малым в соответствии с фазами Луны.

   Это тема хроноавтомата (см. Лекцию о времени Прометея)

   Отсутствие счастья / Проблема эвдаймонии

   Тюхэ  даймон

   Наделенность – с субъектом или без? Философская проблема Софокла

   Хор                      Строфа первая                   Ах, вся твоя жизнь,                 О, род человеческий,—                 Какое ничтожество!                   Казаться счастливыми,—                 Вам счастие большее                 Доступно ли, смертные?                 Казаться,— не быть,—                 И то на мгновение!     Я теперь лишь постиг, твой пример увидав, Твою жизнь, твою скорбь, злополучный Эдип,        Что не может быть счастья для смертного.

   ἰὼ γενεαὶ βροτῶν, ὡς ὑμᾶς ἴσα καὶ τὸ μηδὲν ζώσας ἐναριθμῶ.   τίς γάρ, τίς ἀνὴρ πλέον τᾶς εὐδαιμονίας φέρει ἢ τοσοῦτον ὅσον δοκεῖν καὶ δόξαντ᾽ ἀποκλῖναι;     τὸν σόν τοι παράδειγμ᾽ ἔχων, τὸν σὸν δαίμονα, τὸν σόν, ὦ τλᾶμον Οἰδιπόδα, βροτῶν οὐδὲν μακαρίζω:

   Благая даймония лишь кажется принесенный человеку.

   Твой пример (парадигма) имею

   Твоего даймона, твоего!, о мужественный Эдип,

   Не может смертный быть названным блаженным.

   Ответственность человека

   Посланник   Все эти муки — добровольны; в мире Воистину нет больших зол, чем те, Которые творим себе мы сами.

   τὰ δ᾽ αὐτίκ᾽ εἰς τὸ φῶς φανεῖ κακὰ ἑκόντα κοὐκ ἄκοντα. τῶν δὲ πημονῶν μάλιστα λυποῦσ᾽ αἳ φανῶσ᾽ αὐθαίρετοι.

    

   Ужас богов – театр ужаса

   Эдип   Что со мною вы сделали, боги!                                       Хор   Ужасное, чему нет даже имени!..                                   Эдип                       Строфа первая                                  Ночь беспредельная,          Неотвратимая! Тьма несказанная,                                Смерти подобная! Еще в ней ярче образы кровавые, Еще сильнее боль воспоминания!                                   Хор   Мы чувствуем, как борешься ты с ужасом, Как под двойным изнемогаешь бременем!

   Οἰδίπους   αἰαῖ αἰαῖ, δύστανος ἐγώ, ποῖ γᾶς φέρομαι τλάμων; πᾷ μοι φθογγὰ διαπωτᾶται φοράδην; ἰὼ δαῖμον, ἵν᾽ ἐξήλλου.   Χορός   ἐς δεινὸν οὐδ᾽ ἀκουστὸν οὐδ᾽ ἐπόψιμον.     Οἰδίπους   ὼ σκότου νέφος ἐμὸν ἀπότροπον, ἐπιπλόμενον ἄφατον, ἀδάματόν τε καὶ δυσούριστον ὄν.   οἴμοι, οἴμοι μάλ᾽ αὖθις: οἷον εἰσέδυ μ᾽ ἅμα κέντρων τε τῶνδ᾽ οἴστρημα καὶ μνήμη κακῶν.   Χορός   καὶ θαῦμά γ᾽ οὐδὲν ἐν τοσοῖσδε πήμασιν διπλᾶ σε πενθεῖν καὶ διπλᾶ φορεῖν κακά.

    

   ἰὼ δαῖμον, ἵν᾽ ἐξήλλου.

   О даймон! Куда меня швырнул….

   ἐς δεινὸν οὐδ᾽ ἀκουστὸν οὐδ᾽ ἐπόψιμον.

   В ужас, которого бы ни слышать, ни видеть

    

   ὼ σκότου ( О мрак!)

   νέφος ἐμὸν ἀπότροπον,

   (туча окружившая меня)

   ἐπιπλόμενον ἄφατον,

   (невыразимое пришествие)

   ἀδάματόν τε καὶ δυσούριστον ὄν.

   (непобедимо сущее и влекущее необоримым ветром)

   οἴμοι, οἴμοι μάλ᾽ αὖθις:

   (горе, горе мне!)

   οἷον εἰσέδυ μ᾽ ἅμα κέντρων τε τῶνδ᾽ οἴστρημα καὶ μνήμη κακῶν.

   Меня бьет жало овода и злой памяти

   Страдание от бога

    

   Хор   Мой бедный брат! Зачем ты ослепил себя, Кто из богов наполнил ум твой яростью?                                   Эдип                        Строфа вторая   Бог Дельфийский, друзья, это он, это он! Бог — виновник всех бед.   Но глаза себе сам,                Сам я вырвал! На что они?   В мире Уж нет ничего и не будет вовек,         Что увидеть мне было бы сладко!

   Χορός   ὦ δεινὰ δράσας, πῶς ἔτλης τοιαῦτα σὰς ὄψεις μαρᾶναι; τίς σ᾽ ἐπῆρε δαιμόνων;     Οἰδίπους       Ἀπόλλων τάδ᾽ ἦν, Ἀπόλλων, φίλοι, ὁ κακὰ κακὰ τελῶν ἐμὰ τάδ᾽ ἐμὰ πάθεα.   ἔπαισε δ᾽ αὐτόχειρ νιν οὔτις, ἀλλ᾽ ἐγὼ τλάμων.   τί γὰρ ἔδει μ᾽ ὁρᾶν, ὅτῳ γ᾽ ὁρῶντι μηδὲν ἦν ἰδεῖν γλυκύ;

    

   ὦ δεινὰ δράσας о творитель ужасов (ужасных дел)

   τίς σ᾽ ἐπῆρε δαιμόνων?

   Кто из даймонов тебя к этому подтолкнул?

   Аполло-страдание

   Страдание от бога

   Ужас  сознанья

    

   Хор           В сознанье мук есть горечь, мукам равная...         О, лучше б мы тебя совсем не видели!

   Χορός   δείλαιε τοῦ νοῦ τῆς τε συμφορᾶς ἴσον,   ὡς σ᾽ ἠθέλησα μηδέ γ᾽ ἂν γνῶναί ποτε.

    

   Хор   Обитатели Кадмеи, посмотрите на Эдипа,   На того, кто был великим, кто ни зависти сограждан, Ни судьбы уж не боялся, ибо мыслью он бесстрашной Сокровеннейшие тайны Сфинкса древнего постиг.     Посмотрите, как низвергнут он Судьбой! Учитесь, люди, И пока пределов жизни не достигнет без печали, И пока свой день последний не увидит тот, кто смертен,— На земле не называйте вы счастливым никого.

   ὦ πάτρας Θήβης ἔνοικοι, λεύσσετ᾽, Οἰδίπους ὅδε,   ὃς τὰ κλείν᾽ αἰνίγματ᾽ ᾔδει καὶ κράτιστος ἦν ἀνήρ, οὗ τίς οὐ ζήλῳ πολιτῶν ἦν τύχαιςἐπιβλέπων, εἰς ὅσον κλύδωνα δεινῆς συμφορᾶς ἐλήλυθεν.   ὥστε θνητὸν ὄντα κείνην τὴν τελευταίαν ἰδεῖν ἡμέραν ἐπισκοποῦντα μηδέν᾽ ὀλβίζειν, πρὶν ἂν τέρμα τοῦ βίου περάσῃ μηδὲν ἀλγεινὸν παθών.

    

   •  «Эдип в Колоне» (406 до н. э., постановка: 401 до н. э.)

    

   умер в Колоне, близ Афин, в храме Эриний.

    

   • «Антигона» (ок. 442—441 до н. э.)

   Эдип в Колоне

   Театр мертвых

   Как и в Аяксе (Аянте) в центре внимания акт погребения.

   Некро-онтологическая сущность театра

   Также и в Антигоне

   Эдип становится Тиресеем

   Боги низвергли Эдипа и боги подняли Эдипа

   Эдип селянам

   Я освящен и просветлен страданьем,

   ἥκω γὰρ ἱερὸς εὐσεβής

   так как я стал священным

   τε καὶ φέρων  ὄνησιν ἀστοῖς τοῖσδ᾽:

   я горожанам принесу то же

     Исмена Ἰσμήνη

                      сейчас возносят (выпрямляют) тебя боги, как прежде губили (разрушали)

   νῦν γὰρ θεοί σ᾽ ὀρθοῦσι, πρόσθε δ᾽ ὤλλυσαν.

   Что постигает Эдип?  Истинное бытие богов   

   Патей матос

   Вот урок страданий Эдипа

   Эдип

                      Фесей! Мой жребий - зло превыше зла.

   πέπονθα, Θησεῦ, δεινὰ πρὸς κακοῖς κακά.

   Дан Тесей мне ужас зла из зол

   Вечность богов – против тюхэ случайности времени

   Эдип Тесею

   богов лишь

                      Ни старость не касается, ни смерть;

   μόνοις οὐ γίγνεται

   θεοῖσι γῆρας οὐδὲ κατθανεῖν ποτε.

                      Все прочее всесильною рукою

                      Стирает время.

   τὰ δ᾽ ἄλλα συγχεῖ πάνθ᾽ ὁ παγκρατὴς χρόνος.

   συγχεῖ  -- смешивает, перемешивает

   все смешивает всесильное временя

   συγχεῖ потому что титаническое и божественное в становлении именно перемешаны

   Величие смерти и небытия

   Мудрость Эдипа как мудрость сатира Селена

   Силен Мидасу

   «не родиться есть высшее счастье для человека, а самое ближайшее к нему (счастию) — как можно скорее умереть»

   Цицерон. Тускуланские беседы.

   Лучше не рождаться, то есть не покидать зоны вечности.

   Эдип   Бог времени в теченье непрерывном Рождает много и ночей, и дней; Из них любой ударом прихотливым Пожатий верных узы рассечет.   И вот тогда струя их жаркой крови Мой хладный прах в могиле утолит,     Коль Зевсом - Зевс, и вещим - Феб остался.     Довольно: страх в вещаньях нерушимых Живет для смертных. (???)

   μυρίας ὁ μυρίος χρόνος τεκνοῦται νύκτας ἡμέρας τ᾽ ἰών, ἐν αἷς τὰ νῦν ξύμφωνα δεξιώματα δόρει διασκεδῶσιν ἐκ σμικροῦ λόγου:   ἵν᾽ οὑμὸς εὕδων καὶ κεκρυμμένος νέκυς ψυχρός ποτ᾽ αὐτῶν θερμὸν αἷμα πίεται,   εἰ Ζεὺς ἔτι Ζεὺς χὠ Διὸς Φοῖβος σαφής.     ἀλλ᾽ οὐ γὰρ αὐδᾶν ἡδὺ τἀκίνητ᾽ ἔπη, ἔα μ᾽ ἐν οἷσιν ἠρξάμην, τὸ σὸν μόνον πιστὸν φυλάσσων,

    

   Высший дар - нерожденным быть; Если ж свет ты увидел дня - О, обратной стезей скорей В лоно вернись небытья родное!

   μὴ φῦναι τὸν ἅπαντα νικᾷ λόγον: τὸ δ᾽, ἐπεὶ φανῇ, βῆναι κεῖθεν ὅθεν περ ἥκει, πολὺ δεύτερον, ὡς τάχιστα.

    

   Бессмертные смертны, смертные бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают

   Hippolytus, Refiitatio omnium haeresium, IX, 10.

   αθάνατοι θνητοί, θνητοί αθάνατοι, ζώντες τον εκείνων θάνατον,

   τον δε εκείνων βίον τεθνεώτες.

    

   Бессмертные смертные, смертные бессмертные, одни живут смертью других, а те умирают их жизнью. (Дильс и Кранц В 60)

    

   боги живут смертью людей

   люди умирают жизнью богов

   Конец Эдипа

   Конец бессветного света  / ὦ φῶς ἀφεγγές

   Сюда идти велит мне Гермес-вожатый и богиня мглы.   О свет бессветный! Некогда своим ведь Я звал тебя.   Теперь в последний раз Меня твой луч ласкает;   в безднах ада Отныне скрою душу я свою.

   τῇδε γάρ μ᾽ ἄγει Ἑρμῆς ὁ πομπὸς ἥ τε νερτέρα θεός.   ὦ φῶς ἀφεγγές, πρόσθε πού ποτ᾽ ἦσθ᾽ ἐμόν,     νῦν δ᾽ ἔσχατόν σου τοὐμὸν ἅπτεται δέμας.   ἤδη γὰρ ἕρπω τὸν τελευταῖον βίον κρύψων παρ᾽ Ἅιδην.

    

   Гермес или боги низа

   Ἑρμῆς ὁ πομπὸς ἥ τε νερτέρα θεός

   Проводник Гермес или бог низин

   А голос звал, протяжно, многократно: "Эдип! Эдип! Тебя зову! Давно уж Идти пора; не в меру медлишь ты".

   καλεῖ γὰρ αὐτὸν πολλὰ πολλαχῇ θεός: ὦ οὗτος οὗτος, Οἰδίπους, τί μέλλομεν χωρεῖν; πάλαι δὴ τἀπὸ σοῦ βραδύνεται.

    

   Эллампсис Земли

   Свет Ада

   Мир Эвменид

   Тесей закрывает лицо от подземного света

   ἄνακτα δ᾽ αὐτὸν ὀμμάτων ἐπίσκιον

   χεῖρ᾽ ἀντέχοντα κρατός, ὡς δεινοῦ τινος

   φόβου φανέντος οὐδ᾽ ἀνασχετοῦ βλέπειν.

    

   а царь рукою заслоняет

   Глаза, как будто страх невыносимый

   Ему привиделся.

   Смерть и преображение Эдипа в свете Земли

   Не Аполлон не Зевс не Посейдон

   Бездна Земли

    

   οὐ γάρ τις αὐτὸν οὔτε πυρφόρος θεοῦ κεραυνὸς ἐξέπραξεν οὔτε ποντία θύελλα κινηθεῖσα τῷ τότ᾽ ἐν χρόνῳ,   ἀλλ᾽ ἤ τις ἐκ θεῶν πομπὸς   ἢ τὸ νερτέρων εὔνουν διαστὰν γῆς ἀλύπητον βάθρον.

   Не унесла его молния огненосного бога, Ни двинул его ураган моря, который во времени.   Но либо водитель из богов Либо разверзлась внизу благомысленная и бесстрадательная бездна земли. (the dark world of the dead kindly split open to receive him)

    

   Апофеоз Тирана/Жреца

    

   Триумф истины богов (не людей)

   Счастливо кончил жизнь свою  славный Эдип;

   Дети милые, к чему же

   Ваши стоны, ваши слезы?

    

   Без зла ничего не бывает

   κακῶν γὰρ δυσάλωτος οὐδείς.

    

   Всё так устанавливает Господь

   πάντως γὰρ ἔχει τάδε κῦρος.

    

   Эдип превратился в святыню, в могилу, в то, что дает победу

    

   ἄνακτα δ᾽ αὐτὸν ὀμμάτων ἐπίσκιον

   χεῖρ᾽ ἀντέχοντα κρατός, ὡς δεινοῦ τινος

   φόβου φανέντος οὐδ᾽ ἀνασχετοῦ βλέπειν.

10. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 10. Эврипид

    

    Еврипид -1

    Еврипи́д (480-е — 406 до РХ)

    Орестида

    Орест (408 год до н. э.)

    Электра (413 год до н. э.)

    Ифигения в Авлиде (407 год до н. э.)

    Ифигения в Тавриде (414 год до н. э.)

    Дионисиада

    Вакханки (407 год до н. э., 1-е место посмертно совместно с «Ифигенией в Авлиде»)

    Эдипиада

    Финикиянки (410 год до н. э.) Семеро против Фив

    Просительницы (423 год до н. э.) Просьба похоронить Тесея трупы 7 против Фив

    Гераклиада

    Геракл (416 год до н. э.)

    Гераклиды (430 год до н. э.)

    Алкеста (438 год до н. э., 2-е место)

    Троянская война

    Троянки (415 год до н. э., 2-е место) проблема боли и скорби

    Андромаха (425 год до н. э.) проблема боли

    Елена (412 год до н. э.) проблема дубля

    Гекуба (424 год до н. э.) страдания потеря дочери Поликсены (тень Ахилла могила) и сына Полидора

    Аргонавты

    Медея (431 год до н. э. , 3-е место)

    Аполлонический Афинский цикл

    Ион сын Аполлона от Креусы

    Ипполит (428 год до н. э., 1-е место)  сын Тесея от первой жены (амазонки Антиопы). Федра Ипполит выбирает Артемиду

    Сатировская драма

    Киклоп (408 год до н. э., сатировская драма)

    Рес (приписывается Еврипиду, с чем не согласно большинство современных литературоведов)

    фракийского царя Реса и описывает вылазку Одиссея и Диомеда в лагерь троянцев во время Троянской войны,

    Вакханки

    Явление Диониса

    И от людей, как бог, везде почтен.

    Здесь почву Греции впервые попираю.

    Богоборец Пенфей

     

    Почет и власть царя здесь отдал Кадм

    Пенфею, сыну дочери Агавы.

    Он богоборец и ни разу мне

    Не сделал возлиянья и в молитвах.

                         Упоминать не хочет. Пусть же царь

                         И прочие фиванцы убедятся,

                         Что точно бог я.

    Войны Диониса (Нонн)

                         А если с войском двинутся фиванцы,

                         Чтоб женщин с Киферона возвратить,

                            Затеют с ними бой мои менады.

    Теология

                        О, как ты счастлив, смертный,

                         Если, в мире с богами,

                         Таинства их познаешь ты,

                         Если, на высях ликуя,

                         Вакха восторгов чистых

                         Душу исполнишь робкую.

    Зон Диониса Вакхический клич

                               И с вакхической песнью слились

                              Призывные клики:

                              "Ко мне, мои вакханки,

                              Ко мне, мои вакханки!

                              Воспойте Диониса,

                              Ликующего бога,

    И далее когда в святилище Семелы вспыхивает огонь дворе дрожит

    Дионис

                                    (за сценой)

                             И-о!

                        Слушайте голос мой, слушайте,

                        Женщины, женщины!

                                  Первое полухорие

                             Кто это? Чей

                                  Голос зовет меня? кликом вакхическим

                             Кто зовет?

                                       Дионис

                    И-о! и-о! снова взываю.

                        Я - сын Семелы и Зевса.

                                  Второе полухорие

                             И-о! и-о!

                        Царь ты наш радостный,

                             О, поспеши

                             В наш хоровод,

                        Бромий, мы ждем тебя!

                                      Корифей

                        Ай! ай!

                             Где я стою? земля дрожит...

                                  Силы небесные!

                             Весь на куски дворец сейчас рассыплется...

                        То бог Дионис в чертоги вступил.

                        Вы славьте его!

     

    И еще Глас Диониса

                    И засиял божественный огонь

                      Между землей и небом в это время.

                       Ни дуновенья ветра. Охватило

                      Безмолвие и мягкий луг, и лес,

                      И голоса звериные замолкли...

                      Но женщины не разобрали слов,

                      Насторожились только, озираясь.

                      И вот опять призыв его звучит. -

                      Тут Кадма дочери признали голос бога

                 И с места прянули... И легче голубей

                      Они несутся в напряженном беге

    Пенфей укор в сладострастии

                        И бога Диониса - чт_о_ за бог,

                        Не знаю - почитают пляской.

                        Среди их роев полные вином

                        Стоят кратеры, а вакханки наши

                        Тайком, поодиночке, в чащу леса

                        Бегут с мужчиной ложе разделить.

                        По виду, точно бы менады на служенье,

                        Но Афродита им милей, чем Вакх.

    Вестник

                       Поведать про божественных менад:

                       В безумном беге белыми ногами

                       Они мелькают, и чудес немало,

                       Каких чудес я нагляделся, царь.

    Важно не Афродита – Вакх!

                     Но спали женщины, раскинувшись свободно,

                       Под спину веток ели подложив

                       Или в листве дубовой утопая...

                       И чинно как! а ты-то уверял,

                       Что, опьяненные вином и звуком флейты,

                       Они по зарослям глухим Киприду ловят...

                     

                     И, легкий сон сгоняя с вежд, вскочили

                       Вакханки на ноги - все чудо как скромны:

    Чудеса Диониса

                      Вот тирс берет одна и ударяет

                       Им о скалу. Оттуда чистый ключ

                       Воды струится. В землю тирс воткнула

                       Другая - бог вина источник дал,

                       А кто хотел напиться белой влаги,

                       Так стоило лишь землю поскоблить

                   Концами пальцев - молоко лилося.

                       С плюща на тирсах капал сладкий мед...

                       Бранишь ты Вакха, царь, но, раз увидев

                       Все это, ты молился бы ему.

    Отсутствие инструмента – прямое убийство руками!

                      Ни меди, ни железа, - а на кудрях

                       У них огонь горел и их не жег.

    ….

    железа нет у них

    Торжество бога

    Пенфей

                      Каков же из себя он был, тот бог?

                                       Дионис

                      Какой хотел, без наших указаний.

    …

    Хор

                       Перед лицом тирана говорить

                       Слова свободные опасно, но скажу я:

                       "Да, всех богов сильнее Дионис".

    Теофания

                              Дионис

                    Ему себя покажет: бог суровый -

                        Для гордых, а для кротких - нет добрей.

    Варвары и ночь

    Дионис

                  Глупцом невежде кажется и умный.

                                       Пенфей

                      Ты с этим богом прямо к нам пришел?

                                       Дионис

                      Нет, варвары уж оргии справляют.

                                       Пенфей

                      Умом слабее эллинов они.

                                       Дионис

                      Как в чем, - но в этом варвар выше грека.

                                       Пенфей

                      А служите вы ночью или днем?

                                       Дионис

                      Ночь лучше. Мрак имеет обаянье.

    Пенфей не видит

      Дионис

                  Зачем? бог тут, - он видит, что терплю я.

                                       Пенфей

                                    (с усмешкой)

                      Ну, бога что-то подле не видать.

                                       Дионис

                                   (внушительно)

                      Он здесь, но нечестив ты - и не видишь.

    Пенфей во время пожара дворца

    Дионис

                      Я вижу, что Пенфей

                       Выскочил и тычет в воздух, словно

                       Горло колет... Вакх на том не кончил:

                       Рушит дом он - весь чертог в обломках:

                       "Вот тебе, Пенфей, мои оковы".

                       Меч из рук роняя, обессилен,

                       Падает Пенфей. - Так вот что значит

                       Смертному дерзать на битву с богом!

    Безумие и ясновидение

    Пенфей

                 (не слушая его, оглядывается вокруг с удивлением)

                      Мне кажется, что вижу я два солнца

                      И Фивы семивратные вдвойне.

                                    (К Дионису.)

                  Ты кажешься быком мне, чужестранец,

                      Вон у тебя на голове рога.

                      Так ты был зверь и раньше? Бык, бесспорно!

                                       Дионис

                      То божья милость снизошла, Пенфей.

                      Ты видишь то, что должен был ты видеть.

    Лисса триумф безумия

                      На Киферон его вы, псицы Лиссы,

                       Гоните, борзые! В челе дружин -

                       Там Кадма дочери.

                       Под женским убором укрыться там мнит

                       Лазутчик менад, безумный Пенфей.

     

    Агава

                 А голову его

                 Победную Агава захватила

                      Обеими руками, и на тирс

                      Воткнула - головой считая львиной;

                      Трофей по Киферону пронесла,

    Агава

                         Его без сетей изловила...

                         Смотрите-ка: львенок.

                         Ведь можно узнать...

    Безумие Агавы

    Кадм

                               (приближаясь к Агаве)

                       Ты к небу подними сперва глаза.

                                       Агава

                                 (смотрит на небо)

                       Ну, подняла. Что там смотреть прикажешь?

                                        Кадм

                       Оно все то же? Перемены нет?

                                       Агава

           (опять смотрит на небо, потом на Кадма - в некотором раздумье)

                       Нет, будто стало ярче и лучистей.

                                        Кадм

                       Так не покинуло безумие тебя!

    Убийство сына

    Агава

                  Ай, (в ужасе) что я вижу? что я принесла?

                                        Кадм

                                    (настойчиво)

                       Гляди, гляди, пока совсем признаешь!

                                       Агава

                          (закрывая глаза свободной рукой)

                       Я вижу, вижу скорбь свою, отец.

                                        Кадм

                       Что ж, голова на львиную похожа?

                                       Агава

                       Нет, голову Пенфея я ношу.

    Агава

                       Мы виноваты, сжалься, Дионис!

                                       Дионис

                       Нет, к богу вы идете слишком поздно.

                                       Агава

                       Ты прав, о бог, но чересчур суров...

    Вывод Вакханок

                       О смертный! Если небо ты презрел,

                       Взглянув на эту смерть, в богов уверуй!

     

     

                           Воли небесной различны явленья, -

                          Смертный не может ее угадать:

                          Много надежд проходит бесследно,

                          Многое боги нежданно дают...

     

    «Жизнь без Диониса это не жизнь» (Ф.Г.Юнгер)

11. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 11. Раздвоение. Суверенитет любви и пытки невинности

    

    Часть 1. Раздвоение

    Трагедия тематизирует безумие

    Конец Вакханок

    Дионис показывает Пенфею два солнца и два града

    Безумие – Ата/Лисса как раздвоение

    Ἄτη

    Ата «с неимоверной быстротою» скитается по земле. Она …не касается ими [стопами] Праха земного; она по главам человеческим ходит

                Гомер

    Λύσσα λύκος

    Собаки Лиссы псицы Лиссы

    Собаки мести – у Клитемнестры

    Дочь Ночи и Урана (Неба)

    Позже, когда это слово утеряло своё специфическое значение, связанное с воинской доблестью, оно продолжало относиться к священному исступлению вакханок

    Псицы Лиссы Анненский Еврипид

    ἴτε θοαὶ Λύσσας κύνες ἴτ᾽ εἰς ὄρος

    У Еврипида

     

    Геракл

    В припадке безумия убивает жену Мегару и детей

     

    Сенека написал на основе еврипидова «Геракла» трагедию «Геркулес в безумье».

     

                    Горящий уголь, господин сбирался

                       Его в воде священной омочить -

                       И вдруг остановился, озираясь...

                      И замолчал. И дети и старик

                       Смотрели на него, и весь он будто

                       Стал сам не свой. Тревожно заходили

                       Белки в глазах и налилися кровью,

                       А с губ на бороду густая пена

                       Закапала, и дикий, страшный смех

                       Сопровождал слова его

     

              Царь Аполлон!

              Владыка, сохрани от наважденья!

     

    Ирида и Лисса

     

    Ирида/Ирис вестница богов – Радуга, слуга Геры

    Ирида (Лиссе)

                         Ты ж, брака не познавшая, ты, дщерь

                         Глубокой ночи, собери всю злобу

                         В груди безжалостной! Теперь на мужа,

                         Для Геры ненавистного, должна ты

                         Наслать безумье яркое. Пусть ноги

                         Танцуют танец сумасшедший, мозг

                         Его горит от бешеных желаний

                         Детоубийцы: разнуздай его,

                         Заставь своей рукой в пасть жадной смерти

                         Толкать детей цветущих. Пусть познает

                        Он ненависть царицы - и мою

                         Оценит! Что бы стало с вами, боги,

                         Когда б для кары вышних человек

                         В величье оставался недоступным?

    Лисса

                     Столько ужаса и смерти стрелы молний не носили,

                  Сколько ужаса, и воя, и безумных содроганий

                  Принесу я в грудь Геракла. Я чертог его разрушу,

                  Размечу колонны дома. Но сперва детей убьет он;

                  Да, своей рукой малюток умертвит он без сознанья...

                  Долго, долго после будет сон его кровавый длиться.

                  ...Видишь, видишь, - началося. Голова от гнева ходит;

                  Сам ни звука, точно скован. Только белые шары

                  Все по впадинам катает, да высоко и неровно

                  Ходит грудь его скачками. Точно бык, готов он прянуть...

                  Вот из сдавленного горла воздух вырвался со свистом.

                Грозным ревом смерть зовет он. Скоро, скоро, - погоди, -

                  Дикий танец затанцуешь, бледный страх флейтистом будет...

     

    Ифигения в Тавриде

    Артемида в последний момент пожалела девушку и подменила её ланью, а Ифигению отправила на облаке в Тавриду, где та стала жрицей богини в храме, в котором находился её деревянный идол. Ни один из смертных не узнал о том, что Ифигения осталась жива.

    Узнавание Ореста

    Елена

    Две Елены

    Впервые поэт Стесихор  2 Елены.

    Парис увёз в Трою только призрак жены Менелая, а саму Елену боги перенесли в Египет, где она и провела в безвестности все годы Троянской войны.

    Боги ставят Менелая перед выбором: кого признать женой — настоящую или её призрак.

    Перед Менелаем стоят две тождественные жены, притом, что одна заявлена как «истинная», а другая как «ложная». И Менелай отдает предпочтение «ложной» Елене. На мольбу же «истинной» признать её в качестве непорочной жены царь отвечает в том смысле, что глаза его не могут различить, а ум решить бессилен. Поэтому он оставляет за собой ту, что была предметом его многолетних чаяний, страданий, ратного труда и кровопролития: «Не прогневись: трудов своих обузе я верю больше, чем тебе, жена»

    Елена

                     Мой бог!.. Ведь бог - узнание друзей!

    Ἑλένη

                                       ὦ θεοί: θεὸς γὰρ καὶ τὸ γιγνώσκειν φίλους.

     

    Диалог Елен с Менелаем

                                      Менелай

                         Но я - один: не двух же жен я муж!

                                       Елена

                         Двух жен?.. Но кто ж она, жена другая?

                                      Менелай

                         Под Троей взял и в гроте берегу.

                                       Елена

                                (уверенно и твердо)

                         Нет у тебя второй жены Елены.

                                      Менелай

                               (всматриваясь в Елену)

                         Иль цел мой ум, но лгут мои глаза?

                                       Елена

                         Неужто ж ты жены узнать не можешь?

                                      Менелай

                        (стараясь придать голосу твердость)

                         Да, сходство есть... Но убежденья нет.

                                       Елена

                         Глаза открой... Поруки нет вернее.

                                      Менелай

                         Бесспорно, ты похожа на нее.

                                       Елена

           Кому ж, скажи, коль не глазам, и верить?

                                      Менелай

                         Но как же я поверю... при другой?

                                       Елена

                         Там, в Трое, был мой призрак, не сама я.

                                      Менелай

                         Но кто же создает тела живые?

                                       Елена

                         Эфир... Тот призрак соткан из него.

                                      Менелай

                         Но кто же ткач? Невероятен сказ твой.

                                       Елена

                         Кто? Гера - чтоб не взял меня Парис.

                                      Менелай

                                    (усмехаясь)

                         Что ж, ты зараз и здесь и там была?

                                       Елена

                         Бывает имя всюду, тело - нет.

                                      Менелай

                                      (мрачно)

                         Оставь! И так на сердце много горя.

                                       Елена

                                (с дрожью в голосе)

                     Меня ты бросишь, тень возьмешь с собой?

                                      Менелай

                         Дай боже благ тебе за сходство с нею!

                        (Делает несколько шагов от алтаря.)

                                       Елена

                                    (ломая руки)

                         О, смерть! Нашла - и вновь теряю мужа!

                                      Менелай

                              (останавливаясь, твердо)

                         Не прогневись: трудов своих обузе

                         Я верю больше, чем тебе, жена.

                                   (Хочет уйти.)

                                       Елена

                               (с отчаянием в голосе)

                         О, есть ли кто несчастнее меня!

                         Вернейший друг бросает. Он надежду

                         Увидеть дом, Элладу - все унес...

                              (Закрывает лицо руками.)

     

    ---

    Часть 2. Суверенитет любви и пытки невинности

    Иполит

     

                   Федра

     

    Жребий несчастный жен,

    Разве он тайна мне?

    Немощи робкие, сколько таится в них

    Мрака душевного,

    Сколько безумия -

    Носят, как мать дитя...

     

    φιλεῖ δὲ τᾷ δυστρόπῳ γυναικῶν

    ἁρμονίᾳ κακὰ δύστανος ἀμηχανία συνοικεῖν

    ὠδίνων τε καὶ ἀφροσύνας.

     

    Women's nature is an uneasy harmony,

    and with it is wont to dwell

    the slack unhappy helplessness of birth-pangs

    and their folly.

     

                      Кормилица

     

    Не надо, чтоб люди так сильно друг друга

    Любили. Пусть узы свободнее будут,

    Чтоб можно их было стянуть и ослабить,

    А так вот, как я эту Федру люблю,

    Любить - это тяжкое бремя.

     

    Боль Афродиты

     

                                      Кормилица

                                    (с живостью)

                            Коснулась я живого места разве?

                                       Федра

                      (садится на постели и полуспускает фату)

                      Ты сделала мне больно... Я молю:

                      Не повторяй мне больше это имя.

                                     Кормилица

                      Вот видишь ты - сама ведь поняла;

                      Так как же, рассудив, не хочешь жизни

                      Своей сберечь для собственных детей?

                                       Федра

                      Я их люблю, детей. Но в сердце буря

                      Мне жребием ниспослана иным.

                                     Кормилица

                      Нет на руках твоих, надеюсь, крови?

                                       Федра

                      Душа во мне... душа заражена.

                                     Кормилица

                      Иль это враг тебе какой подстроил?

                                       Федра

                      О нет, мы зла друг другу не хотим;

                      Но он убьет, и я убита буду.

                                     Кормилица

                     Перед тобой Тесей не согрешил?

                                       Федра

                      Мне перед ним не согрешить бы только.

                                     Кормилица

                      Но что ж тебя в Аидов дом влечет?

                                       Федра

                      Мой грех - тебя касаться он не может.

                                            Федра

                      Ты знаешь ли, что это значит - "любит"?

                                     Кормилица

                      Да, слаще нет, дитя, и нет больней...

                                         Кормилица

                                 (упавшим голосом)

                       Что слышу я? Ты любишь? Но кого ж?

                                       Федра

                                       (тихо)

                      Не знаю кто, но сын он амазонки.

                                     Кормилица

                      Как... Ипполит?..

     

                         (К статуе Киприды.)

                            Киприда - ты не бог,

                            Ты больше бога.

                            Κύπρις οὐκ ἄρ᾽ ἦν θεός,

                            ἀλλ᾽ εἴ τι μεῖζον ἄλλο γίγνεται θεοῦ,

    ἣ τήνδε κἀμὲ καὶ δόμους ἀπώλεσεν.

                          Федра

                     Когда Эрота жало

                      Я в сердце ощутила, как его

                      Переносить, я стала думать честно...

                      И начала с того, чтоб затаить

                      Его как можно глубже. Проку мало

                      Для нас в речах. Пусть иногда язык

                      Поможет нам другого образумить,

                      Но раны нет больней, чем от него.

                                       Пауза.

                      Я думала потом, что пыл безумный

                      Осилю добродетелью...

                                            И вот,

                      Когда ни тайна, ни борьба к победе

                      Не привели меня -

                                       (тихо)

                                         осталась смерть

     

                                  Возгласы в хоре.

     

                      И это лучший выход. Нет, не надо

                      Мне возражать. Для славы мы хотим

                      Свидетелей... для горя только тайны...

                      Я знала все - недуг... его позор...

                      И женскому я сердцу цену знала...

     

                            А Эрота, царя над смертными,

                              Ублажить, дитя Кипридино,

                             Не хотим. Пусть ее теремов любви

                              Он ключарь, но для нас он жестокий бог:

                              Сеет смерть и проклятия,

                              Куда ступит Эрот, Зевесов сын...

     

                              Ограда священная Фивы,

                              Диркеи кипящая пена,

                              Вы ужасы миру о силе

                              Могли бы Киприды поведать.

                              Она, средь блистаний и громов

                              Склонивши на брачное ложе

                              Грядущую Вакхову матерь,

                              В объятия кинула смерти,

                              О, страшная сила и сладость!

                              Пчела с ее медом и жалом!

     

    Аполлоническая невинность:  Ипполит

     

                     О Зевс! Зачем ты создавал жену?

                      И это зло с его фальшивым блеском

                      Лучам небес позволил обливать?

                      Иль для того, чтоб род людской продолжить,

                      Ты обойтись без женщины не мог?

     

                       Так будьте же вы прокляты! Ни в веки

                      Я не скажу, что ненавидеть женщин

                      Сильнее невозможно, и меня

                      Пускай зовут хоть взбалмошным, покуда

                      Все те ж оне.

                                    О смертные, иль жен

                      Исправьте нам, иль языку дозвольте

                      Их укорять, а сердцу проклинать.

     

    Ипполит (снова аполлонизм пррочеств)

                           Есть ли мука

                         Сильнее той, когда ты знаешь все

                         И ничего открыть другим не можешь?

     

     

    Пожелание обыденного сознания

     

                       Антистрофа I  

     

                     Я у тебя, о судьба, благодатных даров бы молила,

                         Чуждое сердце забот.

                    Я не хотела бы видеть глубокую сущность творений,

                    Но и в потемках коснеть не хотела бы я суеверных.

                         Солнце хочу я встречать веселой улыбкой,

                         Благословляя сегодня

                         И уповая на завтра.

     

                                Артемида

     

                      А меж богов обычай:

                        Наперекор друг другу не идти.

                        Мы в сторону отходим, если бог

                        Горячие желанья разливает.

                                   Ипполит

                       Товарищ твой и спутник умирает.

                                      Артемида

                       Но он умрет в лучах моей любви.

     

12. Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 12. Античный театр и христианская цивилизация

    

    Античный театр и христианская цивилизация

     

    Почему исчезает театр в христианстве?

     

    Почему исчезает спорт?

    Почему не исчезает философия?

     

    Основные столпы древней трагедии

    • Героилогия
    • Страдание pathei mathos
    • Полубоги
    • Разрыв
    • Возвращение мертвых
    • Жертва Диониса – его разрывают титаны
    • Схождение в ад
    • Действие
    • Два мира – человеческий и божественный
    • Мимесис – подражание высшему невидимому
    • Театр = копия мира, космоса с его стихиями

     

    Учение

    • Исус Христос Бог и Человек
    • Страдание на Кресте
    • Сошествие во ад
    • Воскресение мертвых
    • Страстная неделя
    • Эпифания

     

    Храм= мир (Иоанн Геометр)

     

    Иоанн Геометр (ок. 935 — ок. 1000) — византийский поэт второй половины X век.

    • Амвон = подмостки
    • Иконостас = скиния
    • Иконы объекты созерцания
    • Мученики

    Богослужение действие

     

    В христианском богослужении мы видим многие моменты трагического действия

    λειτουργία — «служение», «общее дело» 

    From λήϊτον (lḗïton, “town-hall, council-room”) +‎ -ουργός (-ourgós, “worker”),

    from λαός (laós, “people”)

    народо-творение публичная служба, действие

     

    Пение Хоры

    Корифей – регент, головщик

    Антристрофы

    Катабасис

     

    Вывод: Театр не исчезает, он преображается

13. Доксы и парадоксы времени. Лекция 12. Время Прометея. Против вечности и движения. Человек как хрономеханизм

    

    Доксы и парадоксы времени. Лекция 12.

    Время Прометея. Против вечности и движения. Против богов и титанов. Человек как хрономеханизм 

     

    Фридрих Геог Юнгер "Греческие мифы"

     

    Хотя он и принадлежит к титанам, он помогает Зевсу советом в его борьбе с титанами. Он отходит от титанической сущности в ее исконном виде, он отдаляется от нее. Но на таком же отдалении он находится и от богов, и с этомсвязан тот факт, что он предстает как одиночка; со всех сторон он освещается светом. Прометей обладает несомненной индивидуальностью и являетсяпервым, в ком она столь хорошо просматривается. В титанах ее нельзя заметить, потому что они связаны с закономерной необходимостью, а в богах она ограничена и размыта, она будто растворяется в объемлющем их светозарном сиянии.

    Становление и вечность

    Этот ум можно назвать титаническим постольку, поскольку он целиком обращен на становление и сознательно противоречит покоящемусябытию Зевса.

     

    Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

    В конце трагедии Прометей низвергается в бездну. Человечество остается. Потому что приходит его время – час человека. 

     

    Эсхил (пер. Апта)

     

    Прометей сожалеет об участи братьев- титанов

    Да, я страдаю. Только из-за этого

    Я на других не стану навлекать беду.

    О нет, меня и так уж вечно мучает

    Судьба Атланта-брата, что опорный столб

    Земли и неба, тяжесть непомерную,

    В краю вечернем держит на плечах своих.

    Еще мне больно думать, что дитя земли,

    Стоглавый обитатель Киликийских гор,

    Злосчастный великан, Тифон неистовый,

    Побит и сломлен. Челюстями страшными

    Он скрежетал, бунтуя против всех богов.

    Глаза его сверкали диким пламенем,

    Вот-вот, казалось, Зевсову низвергнет власть.

    Но Зевс в него стрелу свою бессонную

    Направил, громом и огнем разящую,

    И вмиг с его бахвальством и надменностью

    Покончил. Прямо в грудь стрела ударила,

    Испепелила силу, мощь дотла сожгла.

    И нынче, дряблой распластавшись тушею,

    Подножьем Этны накрепко придавленный,

    Близ узкого пролива он лежит, Тифон,

    А на высоких кручах раскаленное

    Кует Гефест железо.  Хлынет некогда

    Поток огня отсюда, и в зубах огня

    Исчезнут нивы тучные Сицилии.

    Так гнев Тифона шквалом огнедышащим

    Вскипит и страшной изольется бурею,

    Хоть и перуном Зевса опален гордец.

     

    Прометей:

     

     Запомни: все искусства (теэнэ) -- Прометеев дар

     

    Прометей угроза

    Робей пред всякой властью, льсти, заискивай,
    А мне до Зевса дела никакого нет.
    Пусть правит как угодно в свой короткий срок,
    Ему недолго над богами властвовать.

    Утрата Зевсом влатси

    Глупее ты мальчишки, коль надеешься 
    Хоть что-нибудь для Зевса от меня узнать. 
    Ни хитрости, ни пытки нет, которыми
    Меня склонить удастся к откровенности, 
    Пока с меня он мерзких не сорвет цепей.
    Пускай он мечет огненные молнии,
    Пусть белокрылым снегом сыплет, громы пусть
    На Землю рушит, все перевернет вверх дном -
    Ничем он не добьется, чтобы выдал я,
    Кто тот, который у него отнимет власть.

     

    Перед приходом Гермеса

     

    Я знал наперед, о чем возвестит 

    Мне этот гонец.
     

    Конец трагедии

     

    Это явно Зевса рука меня
    Буйной силой силится запугать.
    О святая матерь, о всех и вся
    Заливающий светом небес эфир,
    Без вины страдаю -- глядите!
    
         Удар молнии. Прометей проваливается под землю.
    

     

14. Историал театра. Лекция/перформанс МХАТ 26.02.2020

    

    Введение. Театр и время. Разрушение возвышенного – десакрализация мира

    Основа театра: герой и рок

    Рок и есть время

    Время в театре это время театра

    Историал театра есть разметка истории как процесса борьбы с роком

    Рок побеждает

    Возвышенное и сакральное

    Упразднение возвышенного

    Десублимация как судьба театра

    Театр как мера времени. Историал

     

     

    Часть 1. Пред-театр. Истоки. Культ мертвых. Шаманизм (папка 1)

    Архаический прототеатр

    Шаман как актер

    Шаман и духи

    Шаман и маски

    Шаман и целительство (катарсис Аристотеля)

     

    Часть 2. Античный театр (папка 2)

    Перенос культа Феспида (Риджвэй)

    От низкого культа к высокой культуре

    Сакральное переходит в возвышенное

    Ошибка Элиаде

    Возвышенная как мера театра

     

    Часть 3. Пауза Средневековья (папка2-2)

    Причина – церковь берет на себя наиболее светлые стороны сакрального – святость

    Возвышенность церковной службы

    Параллельные вторично-архаичные формы

    Ателланы – комедия даль арте

    Мистерии

    Райки

    Пережитки дохристианских культов – скоморохи

    Данте и Божесвтенная комедия: структура театра/структура мира

    Часть 4. Консервативная Революция Возрождения (папка 3)

    Возвышенное полностью восстановлено в своей двойственности

    Оба полюса вертикали возвышенного – небесное и подземное

    Комедия дель арте

     

    Театр как суть Возрождения

    Театр Камилло: театр мунди (Ф.Йейтс)

    Созерцание платонизм

    Шекспир

    Лопе де Вега

    Кальдерон

    Часть 5. Вырождение классицизма  (папка 4)

    Новая утрата возвышенного

    Театр и десакрализация

    Начало Корнель (национализм и героическое)

    Расин

    Мольер

    Мораль

    Движение к плоскости: заваливание вертикали возвышенного

    Десублимация

     

     

    Часть 6. Романтики (папка 5)

    Консервативная Революция романтиков

    Гете

    Кляйст

    Вагнер

    Ресублимация

    Часть7. Реализм в театре (пака 6)

    Театр как отражение жизни=полное извращение базовой идеи театра

    Реализм в театре его уничтожение

    Убожество материалистического «гуманизма»

    Брехт 

    Горький на дне. Дно это плоскость, а не нижнее измерение

     

    Часть 8. Новая драма. Театр души (папка 7)

     

    Новая драма Ибсен/Стриндберг/Метерлинк

    Nous vivons dans le sublime

    Там внутри

    Экзистенциальность

     

    Часть 9. Театр трагического нигилизма (папка 8)

    Футуризм

    Дадаизм

    Сюрреализм

    Арто

    Сартр 

    Гротовский

    Отчаянный поиск сакрального

    Эвола и Тцара

    Арто и Генон

    Нигилистическая возвышенность

    Ужас от победы рока

     

    Часть 10. Постмодерн: доместикация нигилизма (папка 9)

    Театр и постмодерн

    Полное забвение о бытии

    Полное изгнание сублим

    Либеральная демократия как приговор театру

    Инфернальные имагинации

    Кастеллуччи Уилсон

     

     

    Часть 11. Объектно ориентированный театр (папка 10)

    Театр объектов – ООО

     

    Часть 12. Театр XXI века и новая Консервативная Революция

    Неопределенные горизонты

    Онтология Радикального Субъекта

    Чем мог бы быть театр Нового Начала

    Новая сакральность

    Невозможная Реальность

    Постсакральная воля

    Театр конца времен

    Зухур и Ахер заман

     

15. Перформанс 1. Введение: три парадигмы

    

    Философский перформанс феноменологической динамики трех парадигм.

    Премодерн/Традиция

    Модерн и его Логос

    Постмодерн - отрицание без утверждения

16. Перформанс 2. Парадигмы и философия. Три парадигмы и проблема бытия

    

    "Парадигмы и философия" лекция о том, как меняется бытие в Премодерне, Модерне и Постмодерне

    Тезисы Введение.

    Философия, поиск и контрабанда

    Философия как поиск истины

    Философия это поиск истины.

    Две антитезы философии: когда мы не ищем истину и когда мы считаем, что ее нашли.

    Первое невежество. Второе софизм.

    Фило-софия – не истина (София), но лишь дружба с ней, любовь к ней. София в философии всегда есть Другое. Сократ: я знаю, что я ничего не знаю. Истина апофатична. Поэтому Сократ все время неустанно ищет ее и не находит. То, что возможно найти, не истина. Ницше – познай самого себя. То, что мы познаем, нам более не интересно. Неужели мы так сами себе надоели? Контрабанда Три парадигмы и философская контрабанда. Бруно Латур. Гибрид и Конституция. Модерн Дух и Материя разделены. Но это не соблюдается. Премодерн Дух и Материя соединены через Бога. Для Латура Бога нет. Следовательно, Премодерн = гибрид. Модерн – бутлегерство, нелегальный провоз гибридов в Конституцию. Постмодерн признание гибридов и свобода гибридизации. Вопрос только один: с чего Латур взял, что Бога нет? Почему он исключает эту гипотезу? Но если так, то его представление о Премодерне есть проекция Постмодерна. Философия и контрабанда. Что такое монополия на внешнюю торговлю в метафизике? Фихте «закрытое торговое государство». Пример бытие в трех парадигмах. Раздел 1. Бытие в Премодерне. Сакральное Парменид Бытие вечно. Диктатура вечности. Парменид мнение и истина. Питер Кингсли: Парменид как мистерия. Философию Парменид получает в посвящении. Его ведут солнечные девы (дочери солнца) приводят в тайное святилище, где Богиня открывает ему истину о двух путях. Истина скрыта. Докса открыта. Истину ищут. Бытие – это то, что мы ищем. То, что есть, скрыто. То, что открыто, не совсем бытие, а лишь указание на него, символ, знак. Δοκειν. Догма. Пара-дигма. Видимость. Сущее в становлении. Бытие неподвижно. Путь бытия и путь не бытия. Слушай и неси в себе, я скажу тебе слово (μῦθος!), помыслить можно лишь два пути. Первый путь – к тому, что есть и не может не быть. Это путь убеждения (πείθω ) - он в благоговении Истины. Второй путь – к тому, чего нет, что должно стать, но не есть. Этот путь совершенно неубедителен. Парменид (О природе) Путь бытия – вечность, неизменность, сфайрос. Путь небытия – множество (дуальность), перемена, бесконечность как свойство материи, становление. Бытие есть не бытия нет. Бытие есть мысль. τὸ γὰρ αὐτὸ νοεῖν ἐστίν τε καὶ εἶναι. В бытие надо вслушиваться, в мысль – вдумываться. Это посвящение в тайное, в неявное, в спрятанное. Бытие до становления или в становлении. Две топологии Традиции: платонизм и аристотелианство. Платон По Платону бытие – вечно и неизменно. Едино и есть. При этом оно даже больше чем есть. В диалоге «Парменид» Платон еще больше продлевает тайную сторону Единого – делая его превысшим, бытия. Так бытие становится выражением предшествующего ему Небытия, Единого. Бытие открыто сверху. Становление – есть икона, эйкос – бытия. Так возникает абсолютная триада Единое – Бытие (оно же Ум) – мир/космос (становление). Парменид развертывается в вертикаль. Аристотель По Аристотелю то же бытие Парменида становится сущностью или активным Умом (нус пойэтикос). Он имманентен. Бытие в становлении. Но оно есть недвижимый двигатель. Оно снова вечно. Оно есть Бог. Все вокруг него, как вокруг сущности. Религия Религия наследует Парменида – Платона – Аристотеля. Бог = бытие (неизменное, вечное, Парменид) – и Он апофатичен (Платон). Но он действует в мире, заставляет его двигаться (Аристотель). Он есть Ум=Логос (Парменид, Платон, Аристотель). Религия = таинство, культ. Но и встреча с Богиней Парменида – культ. Религиозная догма не истина. Это указание. Православие Ортодоксия – правильное мнение. Истина – Христос. Бытие как сакральность Сакральное, Священное – суть бытия. Бытие открывается через сакральное. Отсюда Богиня и обряд посвящения у Парменида. Кинглси снова. Раздел 2. Бытие в Модерне. Реальное Становление: Диктатура времени Основное: переход к первичности становления. Второй путь – к тому, чего нет, что должно стать, но не есть. Стоп: как смогли выбрать второй путь? Дело в том, что Парменид говоря о первом и втором пути использует термин πείθω – убеждение. Но это риторика. То, что в парадигме Премодерна – убедительно, вдруг перестает им быть. То, что было неубедительным, вдруг стало убедительным. Бытие всегда было трудным его необходимо было искать. Так происходит переход от бытия к сущему, и истина становится истиной того, что дано. А дано – становление, изменение, круг рождений и исчезновений – генезис и фтора. Наступает диктатура времени. Он сменяет собой диктатуру вечности. Философия Модерна – это философия времени, процесса, становления. Далее прогресса. Все не творится, а происходит (само по себе). Природа заменяет собой Бога. Концепт реальности Реальность – от вещи, res. Res дело в юридическом смысле. Реальность как материальная данность в становлении. Реальность вытесняет сакральное. Прообразы Модерна в Античности В древности у Левкиппа, Демокрита, Эпикура и Лукреция прообразы того же. Галилей – атомизм. Гассенди Опровержение Аристотеля Номинализм Спор об универсалиях. Universalia ante rem (Иоанн Скот Эриугена) - Демокрит Universalia in re (Фома Аквинский) - Аристотель Universalia post rem (Росцелин, Оккам) - Платон Деизм Бог = природа у Спинозы. Бог как причина у Декарта. Бог как часовщик у Ньютона (он исправляет орбиты планет) Бог как математический алгоритм у Лейбница. Бог как Биг Бэнг. Бог как рок. Субъект/Объект Картезианство Деление на субъект и объект: оба сущее – здесь находящееся. Оба в становлении Субъективный идеализм Рациональный субъект. Декарт – Кант. Чистый разум. Шопенгауэр – воля и представление. Атеизм: материализм Упразднение Бога как деистской гипотезы. Просвещение. Гоббс, Руссо. Материализм. Лаплас. Эволюция видов. Дарвин Прогресс – как продолжение эволюции. Тюрго. Маркс Живая Материя. Витализм. Бергсон. Модерн = забвение о бытии Хайдеггер. Поиски того, когда началось забвение о бытии. Христианство: догма заменяет истину. Дунс Скот – диссертация Хайдеггера. Hicceitas. Раздел 3. Бытие в Постмодерне. Виртуальное. Нигилизм Постмодерн следующий шаг в направлении Модерна От сущего к ничто. Нигилизм как позитивная программа. Демонтаж субъекта. Иррациональное. Делез Делез воля к ничто. Шизомассы. Демонтаж времени Демонтаж тела с органами. Демонтаж трехмерности (в пользу двухмерности – от метафоры Дерева к метафоре ризомы). Разум плесени. Госпожа Плесень. Лакан Лакан и кольца Борромео. Три порядка 1. Реальное (ничто, смерть) 2. Символическое (сновидения, вытеснения, бегство от смерти) 3. Воображаемое (разумное – то что казалось «реальным» в Модерне) От реального к виртуальному. Симулякр Симулякры. Семиургия (Бодрийяр). Производство знаков. Брэнды. Мода как нацизм Постмодерна. Спекулятивный реализм. ООО Вещь. Иен Богост. Мейясу – контингентность Рэй Брассье – трансцендентальный нигилизм Демократия органов – демократия объектов (Леви Брайант). Никл Лэнд: уничтожить человека и жизнь. Черное Просвещение. Искусственный Интеллект. Переход к постчеловеческой онтологии. Новые виды – киборги, химеры, физическое бессмертие. Курцвайль, Илон Маск, Эпштейн. Киберфеминизм. Д.Харруэй Разница между Модерном и Постмодерном Реальность есть скрытый нигилизм виртуальность – открытый нигилизм Постмодерн есть истина о Модерне. Модерн есть ложь о самом себе и обо всем остальном.

17. Перформанс 3. Парадигмы и философия. Человек

    

    Человек как род и семантические сдвиги

    Человек как сверхчеловек

    Царственный субъект

    Волновая теория общества

    Бытие-в-хороводе

    Антропологический номинализм

    Индивидуум как распад

    Антропология атомизма Разложение человека на части Сообщество частей без целого Постмодерн и Эмпедокл Конец человеческих видов Тезисы Часть 1. Человек в Премодерне 1. Человек и душа Человек как мысль, как дух, как земной бог и потомок богов Учение о душе Душа вечное начало в человеке. В той степени, в какой человек есть душа, в той степени, он есть нечто божественное и вечное, небесное. Поэтому душа – дыхание, воздух, полет, птица. Душа возвышение, гора, пирамида, алтарь. 2. Проблема индивидуальной души и коллективной души. Плотин -- и то, и то. До Камо. Морис Ленгардт M. Leenhardt, Do Kamo. La personne et le mythe dans le monde mélanésien. Paris, Gallimard, 1947. 3. Хоровод как базовая антропологическая парадигма. Волновая теория личности. Фотография волны и частицы. Частица – утолщение волны, опухоль. Тяжесть, опухоль – онкос по-гречески. Онкологическая теория личности. 4. Антропология Платона Душа = колесница Федр Возничий и два коня. Три касты – Государство Философы-стражники -- Воины-помощники стражников Крестьяне/ремесленники Три типа хороводов – Законы Платона 5. Антропология христианства: Христология и ангеломорфизм Христология как основа антропологии Христос в центре Авва Дорофей Круг – центр – луч. Любовь к Богу есть любовь к Центру. Любовь к ближнему – любовь к тому, что движется по своему радиусу к той же цели. Аввакум. Луч есть также Ангел. Умалил еси малым чим от Ангел К Евреям послание ап. Павла 2 глава 7 Ангел - посланник Центра к Окружности. Ангеломорфизм человека 6. Аль-инсан аль-камиль Шариат (периферия) -- тарикат (радиус) – хакикат (центр). Ибн Араби. Нафс – стартовая точка – внешний человек, эго Путь – тарикат, суфизм, внутренний человек, путник Аль-инсан аль-камиль – точка достижения – самый внутренний человек – внутренний пророк. Через эту точку проходит вертикаль. Аль-Халладж – Аз есмь Истина (хакикат). Это означает прибытие на стоянку. 7. Совершенный человек в китайской традиции. сяо жэнь – обычный человек цзюньцзы – совершенный человек конфуцианский идеал Шэн-жэнь – трансцендентный человек, божественный человек, бог Вертикаль 8. Атман в индуизме Дживатман – живая душа Атман – высшее «Я» Есть и еще более высокое «Я» -- Параматман Генон Человек и его становление согласно Веданте. Тат твама си. Я есть То. Высшее Тождество. я = не-Я и поэтому я=Я 9. Антропологическая парадигма Премодерна Множество версий в религиях и традициях Но общая структура. Душа высшее Я – Предок – дух – божество – в центре человека (как отдельного так и общества) Парадигма хоровода обладает абсолютным метафизическим значением Единственным является только Центр. Все то, что отдалено от Единственного – множественно и частично. Но множественность собирается в единство не извне, а изнутри. Душа есть молния. Душа есть удар. 10. Радикальный Субъект То, что стоит в центре Души, в ее самой глубокой глубине, можно назвать Радикальным Субъектом. В парадигме Традиции именно Радикальный Субъект, Радикальная Душа является основой всей антропологии. Место РС в Центре мира, культуры, религии, политики. Часть 2. Человек в Модерне 11. От волновой теории к атомистской Человек – частица Атом=индивидуум 12. Ранний Модерн: человек есть индивидуальная душа Исчезновение центра Радикальный Субъект смещается на периферию, теряется. Нормативным становится низший субъект, нерадикальный – нафс, сяо жэнь, эго, дживатма. Круг размыкается Опухоль становится самостоятельной частицей – корпускулой. Корпускулярная антропология Внешний человек остается единственным 13. Распад хоровода Потеря связей Переход от кругового движения к прямолинейному 14. Утрата внутренней природы – Центра – ведет к проблематизации души Душа требует того, кто бы ее создал. Но отныне этот акт создания мыслится как простая причина. Не как «внутренний человек». Рационализм Душа=субъект Декарта Душа есть cogito – первое лицо не cogitamus Русское думать – мыслить вместе (В.В.Колесов) Исчезновение человека как совершенного человека Упразднение Мировой Души 15. Следующий шаг – отрицание души. Психика Души нет. Псюхе У нее нет больше онтологического основания Вместо души есть рассудок и психика (то есть область эмоций и ощущений) Психика в отличие от души телесна, временна, не вечна, не самостоятльена, умирает вместе с телом. Психика – это симулякр души. Психология как наука рождается тогда, когда душа утрачивается. 16. Человек Модерна – тело и рассудок Новая топология. Рассудок + тело (эмоции и ощущения как нечто промежуточное и не самостоятельное). 17. Три антропологии Идеализм – рассудок первичен Лейбниц, Гегель, Кант Материализм – тело первично Гоббс, Лаплас, Фейербах, Маркс, Дарвин Дуализм – рассудок и тело сосуществуют в относительной независимости друг от друга. Декарт – res cogens и res extensa Но нигде не идет речь о самобытной душе и луче, связывающем ее с Совершенным Человеком. 18. Промежуточная область Феноменология – ноэзис, интенциональный акт – между логикой и ощущениями Психоанализ – бессознательное – эрос. Психоанализ – анализ не «души», псюхэ, но психики. Души нет. 19. Логика антропологии Модерна: от идеализма к материализму Материализм более последователен, так как отрицание Центра превращает и сознание и психику в пары материи, в отражение внешнего мира Демокрит – атомы и пустота. Атомы индивидуумы – и между ними пустоты. 20. Капитализм – абсолютизация частного, индивидуального, частного Индивидуализм в мире вещей – частная собственность. Единственный и его собственность Капитализм основан на абсолютизации атомизма. Рынок есть хаотическое столкновение частиц , а тренды – демокритовские вихри. Часть 3. Пост-Человек. Человек в Постмодерне 21. Постмодерн восстает на человек как рационального субъекта раннего Модерна Рассудок и сам индивидуум кажется теперь слишком «традиционными» Начинается деконструкция субъекта. Но какого субъекта? – Субъекта Нового времени. О душе уже никто не вспоминает, ее нет. Все операции ведутся с ее останками. Поэтому говорят о сознании, бессознательном и соотношении телесного и рационального (конгнитивистика) Аналитическая философия, развивая позитивизм, стремится разработать отвлеченные алгоритмы рассудка – готовя почву для искусственного интеллекта. Рассудок разрушается в пользу симулякра. 22. Иррациональное Особое внимание к тем областям, которые были промежуточными – между рассудком и телом – к сфере бессознательного и иррацинального. Так распадается атом=индивидуум. Переход над субатомарный уровень. Единство человека как частицы ставится под сомнение – человек есть аггломерация частей. Парламент органов. 23. Расчленение отдельного Единство человека Модерна обеспечивалось цельностью рассудочного субъекта и его собственности. В Постмодерне происходит рассечение субъекта на части – цифровизация, дигитализация. Человек и собственность становятся кодом. 24. Делез от человека к ризоме Перевод внимания на субиндивидуальный уровень Корневище ризома полностью горизонтальная топология Сеть уже не хоровод, но взаимодействие субиндивидулаьных частей. Орган устанавливает коммуникацию с другим органом – минуя целое и особенно рассудок. Раскол сознания шизофрения становится антропологической нормой. Шизоид как архетип. Непостоянный человек. 25. Сетевое тело Не тело, а телесность. Телесность = новое сетевой пространство материализма Устранение пола как принадлежности индивидуума. Гендерная политика 26. Объектно ориентированная онтология Цель полная ликвидация субъекта (Нового времени) Квентин Мейясу контингентность – движение автономных объектов Харман упразднение Дазайна Построение философии изнутри полностью расчеловеченных вещей Экология Ник Лэнд и Черное Просвещение: прогресс как дегуманизация Геотравма. Клетка и ее ядро. Новый Центр. Не в субъекте, но в объекте. Радикальный Объект. Центр Радикального Объекта – плазменный океан раскаленного железа CThelll Ctonic Cell Hell 27. Полное упразднение человека Рассудок передается машине Телесность – Радикальному Объекту Мейясу против корреляционизма – даже постмодернистского – критика жизни у Делеза 28. Ктулхуцен -- проблема того, что находится ниже нижней границы Объекта Новая актуальность черной фантастики Лавкрафт – Old ones Ктулху мифы. Не только Ник Лэнд и Негарестани, но и вполне серьезный ООО Грэм Харман. Graham Harman’s book, Weird Realism: Lovecraft and Philosophy (Zero Books, 2012) Донна Харрауэй – “Anthropocene, Capitalocene, Cthulhucene: Staying with the Trouble , Ктулуцен – как плейстоцен, голоцен ὅλος — «целый, весь» + καινός), антропоцен. Ктулхуцен – постчеловеческая онтология, структурированная полюсами подтелесных богов-идиотов – носителей Абсолютного Ужаса Сращивание людей с предметами после экологической катастрофы. Щупальцы как новая связь. Паук и паутина – сеть. Даже розовой агрессии спрута Неподвластна активность актиний (Е.Головин) Юджин Такер Dylan Trigg The Thing: A Phenomenology of Horror 2014 Подтелесная – инфракорпоральная сфера Постчеловек – робот, нейросеть, киборг, ИИ, воспоминания на облачном сервере и наконец боги-идиоты Заключение В Постмодерне и ООО человек исчезает. Это конец человека. Его заменяют постчеловеческие особи. Так Душа как самостоятельное явление как суть человеческого проходит самое трудное испытание – испытание дегуманизацией. Всякий нерадикальный субъект, всякая нерадикальная душа будут смыты Ктулхуценом. Технология генная инженерия цифровизация технологии, ИИ роботизация окончательно разрушат Человеческое. Круг распался и стерся. Но его центр НЕТ. Он вечно стоит там, где стоял всегда. Но теперь люди больше не воспринимают Центра как центр, не являясь окружностью они не знают, где находится Центр Радикальный Субъект сегодня – это Центр без окружности. Последняя точка света не имеющая никакой площади а значит не различимая во мраке. Но РС остается тем же, кем всегда бы – Стражем, Атманом, Душой.