Русское коллективное бессознательное

Длит: 01:44:28 Скачать: HD LD mp3

В клубе «Джусто».

Философ и политолог, лидер Международного Евразийского Движения Александр Дугин представляет доклад «Русское коллективное бессознательное».

Данная лекция явилась продолжением цикла «Археомодерн», в рамках которого философ презентует одноимённое авторское учение.

Курсы и циклы

Дионис и его сфера

Очевидно, что, когда мы говорим «Дионис», мы понимаем под этим не только конкретного персонажа греческих культов, празднеств, мифов и трагедий. Мы имеем в виду определенный принцип, определенную фигуру, которая может носить в разных религиозных, мифологических, культурных и философских контекстах различные имена и иметь различные атрибуты.

Там, где встречаются все эти вещи, под теми или иными именами и в тех или иных сочетаниях, расположена территория, которая вполне может иметь отношение к дионисийской философии, к «темному Логосу» — пусть в ее самой латентной форме. Даже если второй Логос еще не проявлен, на основе прослеженных нами закономерностей, мы всегда можем попытаться предположить, что он при определенных обстоятельствах может проявиться и что, скорее всего, в латентной форме этот Логос так или иначе присутствует. Поэтому в различных традиционных обществах, где наличествуют эти элементы (а они есть так или иначе в большинстве сакральных обществ), мы могли бы предположить, что при необходимости построения философских моделей на глубоких и самобытных культурных основаниях эта «будущая» или «возможная» философия, скорее всего, будет развертываться именно вокруг и дионисийского Логоса. 

Так «тьма превысшая света», обнаруженная выше высшего предела небес, и «пылающий мрак», оживший ниже низшего предела Матери-материи, оказываются двумя дарами дионисийского Логоса. Но любое «два» у Диониса «не-два». Поэтому именно второй Логос, темный Логос, Логос Диониса может совместить в единой картине всю карту космической, гиперкосмической и гиппокосмической жизни, всю карту открытой онтологии, включая в себя в тонком и игровом недуальном балансе и радикальную эксклюзивность Аполлона и радикальную инклюзивность Magna Mater. Дионис — это радикальное сердце мира. Поэтому орфики считали его царем будущего века.

Это загадочный «будущий Бог» Шеллинга. Ему суждено сменить на троне Олимпа Зевса (это и было тайной Прометея, знавшего имя того, кто низвергнет в конце времен отца богов, но сохранившего молчание). Дионис — «победитель Бога и ничто», укротитель тигров, пантер и леопардов, друг Аполлона, тайный конфидент Великой Матери. Вечно умирающий, вечно воскресающий, вечно зачинающий, вечно оскопляющийся, безумный бог. Играющий царственный ребенок.

Последний Бог.

Лекции курса:

Дополнительные материалы

Археомодерн

Лекции из цикла Археомодерн и монографии по теме.

Предисловие к книге.

Мы решили выпустить отдельным изданием данную брошюру для того, чтобы объединить в одном месте статьи, тексты и лекции, посвященные такому явлению как археомодерн. Это явление принципиально для понимания особенностей русского общества в целом, а следовательно, требует самого внимательного и разностороннего изучения. Более подробно сходные сюжеты рассматриваются в монографиях и учебных пособиях автора – «Радикальный субъект и его дубль» , «Социология воображения» , «Социология русского общества» , «Логос и мифос» , «Мартин Хайдеггер: возможность русской философии» , «Этносоциология» , «Геополитика»   и «Геополитика России» и т.д. Однако для удобства читателей и исследователей мы посчитали целесообразным собрать основные концептуальные фрагменты, поясняющие сущность археомодерна, в одном месте. При этом нельзя было избежать повторов и своего рода концептуальных плеоназмов, возникших из-за того, что речь идет о тестах и лекциях, написанных и прочитанных в разное время и применительно к разному дисциплинарному контексту. Тем не менее, такой синопсис представляется полезным, тем более, что часто к нам обращались слушатели и читатели с предложениями сделать нечто подобное в виде обобщающего сборника. Археомодерн как эвристический термин Сегодня мы осмысляем археомодерн. С одной стороны, вы, наверное, не слышали этого термина, потому что его не существует. Это правильно. Даже если у вас есть какие-то ассоциации, у меня есть предложение временно их отложить. Есть два похожих термина, которые сразу остаются за пределом нашей лекции, это «археоавангард», который придумал Гиренок и «археофутуризм», который придумал Гийом Фай . Оба термина расплывчатые, но к нашему дискурсу не имеют ни малейшего отношения. Археомодерн - это явление, которое, на мой взгляд, должно встать в центре современного философского исторического политологического дискурса. Археомодерн - это главное, что вообще у нас есть. Сейчас мы будем говорить о самом и самом главном, но будем говорить, заходя немножко издалека, а не сразу в лоб. Хочу сказать о появлении термина «археомодерн». В определенный момент, размышляя над тематикой смены трех парадигм, парадигмы премодерна, модерна и постмодерна, я пришел к выводу, что существует какой-то зазор между тем, что мы имеем в России сегодня, и что очень напоминает западный постмодерн или общемировой. Этот зазор я стал внимательно осмыслять, потому что концы с концами не сходились. В разных конструкциях смены парадигм от премодерна и традиционного общества к модерну, от модерна к постмодерну все четко и ясно, все это остается действительным и важнейшим инструментом нашего анализа, то есть парадигмальный метод. Но в России что-то не сходилось. Когда мы смотрим на то, что происходит в нашей жизни, то это, действительно, очень напоминает постмодерн: Тарантино, Единая Россия - это из одного сегмента, то есть, идет такое откровенное, хихикающее и ухмыляющееся «не то», которое нам впаривают именно в качестве «копии без оригинала», и никто даже не делает серьезного вида. Мир симулякров – симулякров молодежных движений, симулякров идей, симулякров дебатов, симулякров СМИ, симулякров экономических процессов. С одной стороны, все это – верный признак постмодерна, но никто из вас и мы все не можем понять, что такое постмодерн. Несмотря на то, что все вокруг нас очень похоже на постмодерн, с другой стороны, это не может быть постмодерном. Осмысление того, в чем здесь дело, почему то, что вокруг нас, похоже на постмодерн и не может быть постмодерном, привело меня к необходимости введения такого понятия, как археомодерн. Археомодерн как парадигмальная аномалия На самом деле, археомодерн – это не новая парадигма, это не нечто новое, добавляющееся к премодерну, модерну и постмодерну, но это нечто, что – как понятие и как концепт – родилось из осмысления несоответствия российской современной условно постмодернистической действительности канонам постмодерна. Очень важно, что парадигма постмодерна, которую мы довольно подробно с вами рассматривали в курсе «постфилософии», на самом деле следует за модерном. Обратите внимание на слово за. За модерном на трех уровнях: логически (это понятно), исторически (т.е. соответствует историческому процессу) и парадигмально. Иными словами, постмодерн как парадигма начинает вырисовываться и давать о себе знать в состоянии, когда модерн худо-бедно состоялся. То есть нельзя представить себе приход постмодерна в общество, где не было модерна. Постмодерн туда, где не было модерна, прийти не может. Постмодерн обязательно следует за модерном, он не может с ним сосуществовать или ему предшествовать. Собственно говоря, основная задача постмодерна, если мы посмотрим его философскую, политическую, социальную программу, это доделать за модерн то, что модерн не доделал, то есть постмодерн в этом вопросе с модерном солидарен, он говорит «да» модерну, но он говорит: «ничтоже бо соверши модерн». Так сказал Святой апостол Павел о законе, когда он определял новые параметры существования мира в эпоху благодати: «Ничтоже бо соверши Закон». То есть закон был хорош, но он путь к обожению не открывал, и патриархи, даже праведники ветхозаветные, сидели по нашей православной традиции в аду, ожидая прихода Спасителя, на что даже рассчитывать не могли, просто сидели в той части ада, где было неплохо, честно говоря, но в аду. Точно так же постмодерн начинается там, где носители этого модерна отдают себе отчет, что «ничтоже бо соверши модерн», что начав свою программу, он не смог до конца осуществить своих намерений, не смог их воплотить. Иными словами, постмодернисты утверждают, что в модерне слишком много премодерна, и основная критика модерна со стороны постмодерна – это обнаружение в модерне архаических черт.

Лекции курса:

Дополнительные материалы

Курс: Традиция и Радикальный Субъект. Лекции в Новом Университете (2000-е)

Лекции курса:

Дополнительные материалы