Новая Школа МХАТ-2021. Театр и его историал. Лекция 5. Беспощадная любовь Бога. Ужас героизма

Лекция 5 Эсхил. Героическая онтология/антропология. Героилогия.

План

• До Эсхила
• Эсхил био и введение второго актера
• Героизм безжалостная любовь богов патеи матос

Предисловие. До Эсхила

Феспий

• Contest of Pelias and Phorbas
• Hiereis (Priests)
• Hemitheoi (Demigods) Ημίθεος
• Pentheus

Фриних

Фри́них (др.-греч. Φρύνιχος) — древнегреческий трагический поэт, живший в конце VI — начале V веков до н. э. Один из древнейших трагиков после Феспида.

Фриних довольствовался одним актёром, по очереди представлявшим тех лиц, которые беседовали с хором, но зато он усовершенствовал организацию последнего, разделив его на две части, из которых одна представляла мужчин, другая женщин. Таким образом, им впервые были введены женские роли в греческую трагедию.

Согласно Суде, Фриних написал следующие трагедии:

• Πλευρωνίαι (или Πλεύρων) «Плевронянки» (или Плеврон)
• Αἰγύπτιοι «Египтяне»
• ̓Ακταίων «Актеон»
• Ἄλκηστις «Алкестида»
• Ανται̂ος ἢ Λίβυες «Антей»
• Δίκαιοι ἢ Πέρσαι ἢ Σύνθωκοι «Персы»
• Δαναίδες «Данаиды»
• ̓Ανδρομέδα «Андромеда»
• Ἠριγόνη «Эригона»
• Άλωσις Μιλησίων (или Μιλήτου ἅλωσις) «Падение Милета»

Кроме того, в Суде не упомянуты «Финикиянки» — одна из наиболее важных трагедий Фриниха.

Фриних был приверженцем вольной и подражательной ионийской музыки

Ницше хор=публика

Публика аттической трагедии узнавала себя в хоре орхестры, что в сущности никакой противоположности между публикой и хором не было, ибо всё являло собою лишь один большой величественный хор пляшущих и поющих сатиров или людей, которых представляли эти сатиры. Шлегелевское изречение получает для нас теперь новый и более глубокий смысл. Хор - «идеальный зритель», поскольку он единственный созерцатель - созерцатель мира видений сцены. Рождение Трагедии.

Часть 1. Биос Эсхил

§1. Биос

Αἰσχύλος

Эсхи́л (др.-греч. Αἰσχύλος, 525 до н. э., Элевсин — 456 до н. э., Гела)

Второй актер

Фадей Зелинский в Брокгаузе и Ефроне

https://ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Эсхил

Введение второго актера: Аристотель сообщает, что именно Эсхил ввёл в трагедию второго актёра (до него на сцене действовали лишь один актёр и хор), что сокращало партии хора и расширяло диалог, давая возможность вводить и гораздо большее число действующих лиц, поскольку два актёра могли сразу играть несколько ролей.

Тетралогия

примирение аттического элемента с пелопоннесским (дорическим). Враждовавшие друг с другом драматические формы — серьёзная аттическая драма и игривый пелопоннесский сатирикон — были обе приняты Эсхилом во введённую им трагическую тетралогию, в состав которой входили три серьёзные драмы (трилогия) и одна сатирическая, в виде заключения; специальное имя этой последней, tragôdia (см. выше), было распространено также и на первые, а затем осталось именно за ними.

Введение Гомера

Дорическая лирика

Эсхил ввёл в свою трагедию также и строгие гармонии дорической лирики.

Расцвет 484 - 470

С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного. Продолжается этот период приблизительно до 470 г. до н. Э

Эсхил умирает от того, что орел сбросил ему на голову черепаху, приняв лысину Эсхила за круглый камень.

Его убил Зевс.

§ 2. Эсхил как трагик

Юнгер

Противоположности и темнота трагедии

Трагик обращается к описанию древнейших и тяжелейших противоборств, к описанию тех противоположностей, которые с трудом поддаются примирению, если поддаются вообще. В его творчестве оживает нечто темное, суровое, могущественное и даже подавляющее, которому он придает очертания и форму. С великой смелостью он делает предметом изображения крушение Прометея. Его Прометею, который весь изранен и тем не менее непреклонен, все-таки есть что сказать богам. Мы чувствуем всю тяжесть победы и выносливость победителя. Эсхил не избегает законов агона, с которым трагедия сохраняет связь: описывая боль побежденного и поверженного, он даже делает еще более ощутимой всю суровость агона. Жалобы Эриний и царя персов вызывают потрясение: это жалобы и сетования мертвых, обращенные не к живым, а к самому безмолвному Аиду.

Часть 2. Ужас быть героем/пророком. πάθει μάθος Касандра

§ 0.Ницше

все индивиды, как индивиды, комичны и посему непригодны для трагедии, из чего пришлось бы заключить, что греки вообще не могли выносить индивидов на трагической сцене

из улыбки этого Диониса возникли олимпийские боги, из слёз его - люди.

Рождение трагедии из духа музыки

§ 1. Конфликт

Уже сама сцена, ее механизм показывают этот конфликт, представляя хор, выстраивая монологи и диалоги, свойственные трагедии, рисуя одинокого героя, который, по мере того как боги отступают от него, все сильнее и неизбежнее одолевается трагической необходимостью.

§ 2. Беспощадная любовь Бога

Хор в Прометее

Только пусть меня вовеки

Не настигнет Олимпийцев

Беспощадная любовь.

§3. Кассандра:  убійца ты мой!

Агамемнон

Касандра.

              Аполлонъ, Аполлонъ,

             О столбъ придорожный, убійца ты мой!

             Погубилъ ты меня.

Касандра.

            Аполлонъ, Аполлонъ,

             О столбъ придорожный, убійца ты мой!

             О куда жъ ты привелъ меня?

             Въ какой домъ я пришла? 

Хоръ.

             Въ Атреевъ домъ. Когда не знаешь ты,

             То говорю тебѣ; и то -- не ложно.

   Касандра.

             Такъ я пришла въ ненавистный богамъ,

             Домъ преступный, который

             Кровью забрызганъ родныхъ...

             Въ домъ убійцы, кровью мужа

             Землю обагряющей!  

Xоръ.

             Мнѣ кажется, у этой чужестранки

             Чутье какое то, какъ у собаки,

             Что запахъ крови ужъ пронюхала.

Касандра.

             Іо, несчастный бракъ, Париса бракъ,

             Ты погубилъ друзей!

Касандра.

             О гибель родины! погибшій городъ!

             О жертвы тщетныя! Такъ много крови

             Во храмахъ было пролито напрасно:

             Тѣ жертвы Трою не спасли.

             И я погибну скоро, грянувшись

             На землю бездыханнымъ тѣломъ.

Касандри.

             Я получила даръ отъ Аполлона.  

Хоръ.

             Иль богъ, хотя и богъ, но былъ влюбленъ?  

Касандра.

             Мнѣ стыдно было въ этомъ признаваться.  

Хоръ.

             А всякій вѣдь гордится своимъ счастьемъ

             Среди утѣхъ и наслажденій жизни.  

Касандра.

             Но онъ былъ не любимъ, хотя любилъ.  

Хоръ.

             И ты въ любви ему не отвѣчала?  

Касандра.

             Я обѣщала; слова жъ не сдержала.

Касандра

             Аполлонъ меня лишаетъ

             Пророческой одежды этой, видя,

             Что я осмѣяна была друзьями.

             И допустилъ ты это, Аполлонъ,

             Чтобъ звали всѣ меня теперь бродягой,

             Несчастной, жалкой, нищею голодной!

             Ты, сдѣлавшій пророчицей меня,

             Теперь на встрѣчу смерти гонишь. Ахъ!

             Ужь ждетъ меня теперь коловоротъ,

             Что задымится кровію моей.

             Однакожь не желаю умереть,

             Богами не отмщенная. Придетъ

             Ужасный мститель и отмститъ за насъ

             Убійцы чадо, матереубійца,

             И страшно мстящій за отца, изгнанникъ --

             Но изгнанный изъ города роднаго

             Увидитъ скоро родину свою,

             Чтобъ положить конецъ несчастіямъ

             Въ своей семьѣ Вѣдь боги поклялись,

             Что смерть навзничь упавшаго, отца

             Должна его въ отчизну отозвать.

             Къ чему жъ теперь мнѣ здѣсь такъ громко плакать?

             Я видѣла несчастную судьбу

             Отечества и гражданъ Иліона,

             Погибшихъ по велѣнію боговъ..

             Да, смѣло я пойду на встрѣчу смерти.

             Привѣтствую я васъ, ворота Ада.

             Да поскорѣй приму ударъ смертельный

             Безтрепетно; и пусть польется кровь

             Изъ ранъ моихъ... и очи я на вѣки

             Закрою.

Кассандра

             Нѣтъ спасенья!

             Не властны мы надъ жизнію своей!

             Къ чему же медлить мнѣ еще?

   Хоръ.

              Оскорбленіе за оскорбленьемъ!

             Не смогу разсудить я, чья больше вина.

             Преступленье родитъ преступленье --

             И мститель готовъ.

             Кто злодѣйство свершилъ, тотъ и будетъ наказанъ,

             Пока Зевсъ будетъ живъ; ибо такъ суждено.

             Кто избавитъ отъ бѣдъ этотъ родъ...?

             Да никто... Суждено, чтобъ вражда,

             Какъ змѣя, въ его тѣло впилась.»,

§ 4. Ио

Ио связана с Прометеем не только как Прародительница: она связана с ним и общностью страдания. Ее участь — женский вариант участи Прометея.

Океаниды как о подарке судьбы молят о том, чтобы ни одной

из них не пришлось делить ложе с каким-либо олимпийцем. Ибо тяжек жребий возлюбленной бога.

Прометей

А как бы ты мои терпела муки?

Мне даже Рок и в смерти отказал.

 (Была бы смерть желанною свободой!)

Но моему страданью нет конца,

Пока с Олимпа Зевс не будет свергнут.

πρὶν ἂν Ζεὺς ἐκπέσῃ τυραννίδος.

Хор

Только пусть меня вовеки

Не настигнет Олимпийцев

Беспощадная любовь.

§ 5. πάθει μάθος

Агамемнон

Ζῆνα δέ τις προφρόνως ἐπινίκια κλάζων

τεύξεται φρενῶν τὸ πᾶν:

ὸν φρονεῖν βροτοὺς ὁδώ-

σαντα, τὸν πάθει μάθος

θέντα κυρίως ἔχειν.

 

If anyone, from reasoning, exclaims loudly that victory of Zeus,

Then they have acquired an understanding of all these things;

 

Of he who guided mortals to reason,

Who laid down that

this possesses authority:

Learning from adversity.

Aeschylus: Agamemnon,174-183

 

Гимны победные Зевсу воспойте: ему — власть!

Мудрость мудрых — Зевса чтить.

К разумению Добра

Зевс ведет путем скорбей,

Научает болью нас

 

στάζει δ᾽ ἔν θ᾽ ὕπνῳ πρὸ καρδίας

μνησιπήμων πόνος: καὶ παρ᾽ ἄ-

κοντας ἦλθε σωφρονεῖν.

δαιμόνων δέ που χάρις βίαιος

σέλμα σεμνὸν ἡμένων.

 

Нет сна; в сердце память каплет яд,

Злой укор... Видит грех, видит казнь —

В разум входит человек.

Нас к добру небесного насилья

Нудит благостный ярем.

 

§ 6. Человек тень

Что такое человек? Нечто мимолетное. Сейчас он есть, а теперь его нет. Человек — всего лишь тень. Эта мысль, к которой приходит и Эсхил,

постоянно варьируется. Жизнь человека быстротечна, ограничена определенным сроком, подвержена опасности. В ней есть период недолгого

взлета, а потом она быстро клонится к закату.

§ 7.  Судьба человека

Эсхил, таким образом, приоткрывает завесу над истинной природой эпохи человечества, сменяющей эпоху героев:  человечество – это носитель миссии Прометея, его армия, призванная то ли к спасению царства Зевса, то ли к его уничтожению. В любом случае – как мы видели в философии и политике архаического периода Древней Греции – инициатива важнейших судьбоносных решений переходит в руки людей. Но онтологический, космологический и исторический масштаб этих решений настолько грандиозен, что несопоставим чисто эстетически с миниатюрной размерностью людей. То, что должны отныне создать и определить люди с опорой на самих себя, это воистину титанично, рискованно и страшно. И в Прометее Прикованном, в Прометее Страдающем человечеству открываются истинные параметры того, что ему предстоит совершать: либо спасти богов, либо убить богов.

§8. Мойротерапия

могущество мойр

Мойры тем сильнее заявляют о себе, чем больше охладевают к человеку боги, отходят от него и покидают его. Как таковая судьба и представляет собой удаленность богов и всего с ними связанного от человека, является действием безымянных, безличностных сил.