Дмитрий Хворостов: о русском суверенном искусстве, Александре Дугине как отце и о том, кто такой настоящий художник

Дмитрий Хворостов: о русском суверенном искусстве, Александре Дугине как отце и о том, кто такой настоящий художник

Художник, мыслитель, сын Александра Дугина и брат Дарьи Дугиной, человек, для которого живопись — не техника, а способ думать о мире, — в новых «Антонимах» Дмитрий Хворостов говорит о русском суверенном искусстве. О философии, которая проникает в холст, о краске как субстанции, с которой художник работает, словно с целым миром.

Художник порой начинает с формы, но неизбежно падает в суть. От художественного жеста — к космогонии. От цвета — к сумме вещей. От академии — к тому, почему ее нужно не уничтожать, а реабилитировать.

Говорили о семье. О том, что значит для Дмитрия быть сыном Александра Гельевича, и ощущает ли он эту связь, как ответственность или как вызов. О том, как повлияла на него смерть сестры, как это изменило взгляд на жизнь и повседневность.

Что такое произведение? Почему оно должно не просто изображать, а являть? Кто такой подлинный художник? Может ли государство быть формой искусства? И если да — то кто имеет право писать его контуры?

О красоте, власти, тишине, сопротивлении пошлости. Об изобразительном искусстве, которое не иллюстрирует, а творит. И о праве государства управлять — не людьми, а смыслами.

Дмитрий Хворостов: о русском суверенном искусстве, Александре Дугине как отце и о том, кто такой настоящий художник

Художник, мыслитель, сын Александра Дугина и брат Дарьи Дугиной, человек, для которого живопись — не техника, а способ думать о мире, — в новых «Антонимах» Дмитрий Хворостов говорит о русском суверенном искусстве. О философии, которая проникает в холст, о краске как субстанции, с которой художник работает, словно с целым миром.

Художник порой начинает с формы, но неизбежно падает в суть. От художественного жеста — к космогонии. От цвета — к сумме вещей. От академии — к тому, почему ее нужно не уничтожать, а реабилитировать.

Говорили о семье. О том, что значит для Дмитрия быть сыном Александра Гельевича, и ощущает ли он эту связь, как ответственность или как вызов. О том, как повлияла на него смерть сестры, как это изменило взгляд на жизнь и повседневность.

Что такое произведение? Почему оно должно не просто изображать, а являть? Кто такой подлинный художник? Может ли государство быть формой искусства? И если да — то кто имеет право писать его контуры?

О красоте, власти, тишине, сопротивлении пошлости. Об изобразительном искусстве, которое не иллюстрирует, а творит. И о праве государства управлять — не людьми, а смыслами.