Церковь это мы

Церковь это мы

Сегодня часто можно слышать мнение, что наша Церковь в чем-то неправа, делает что-то не то, поступает не так и еще похлеще бывают выражения. Однако следует напомнить, что в православной традиции понятие о Церкви включает в себя всех верующих – а еще точнее всех крещенных в русской православной церкви христиан.

В этом одно из основных отличий от католицизма. Западное христианство понимает церковь только как совокупность жреческого сословия – дьяконов, священников и епископов. А простые христиане помещаются во внешний круг. Они не внутри церкви, а вокруг нее. Отсюда и теория о непогрешимости Римского Папы. Он есть глава католической Церкви в том смысле, что он стоит на вершине всей институции, будучи прямым правителем и руководителем всех нижестоящих церковных чинов.

До самого последнего времени в католичестве даже практиковалось разделение при причастии – простым католикам давали только облатки, а  Кровь Христову вместе с облатками потребляли лишь члены иерархии, которые и составляли собой Церковь.

В отличие от этого в православии утвердилось совершенно иное учение. Церковь Христова – не институт, не помещение для богослужений, не совокупность клириков. Это мистическое единство, включающее в себя всех православных христиан -- и мирян, и священников.

Поэтому для простого мирянина  любая критика Церкви подразумевала критику и самого себя, самокритику. Если в Церкви замечалось какое-то нестроение, значит вину надо искать прежде всего в самом себе. Отдельные личности и клирики и миряне могли отступать от норм благочестия, вести неподобающий образ жизни, грешить и отклоняться от истинного пути. Но это не могло касаться Церкви в целом. Потому что наряду с падением были и взлеты, наряду с отступничеством и примеры высшей святости, наряду с заблуждением сияние истины.

То, что происходит в Церкви Христовой и то, что происходит в душе отдельного человека, ее члена, не два разных непересекающихся мира, не две автономные реальности. Церковь это все мы. И все мы –это Церковь. Считать Церковью только клир и церковные институты значит вообще ничего не понимать в православии. Ведь и фигура патриарха в восточном христианстве толковалась совершенно иначе – патриарх первый их епископов, но отнюдь не господин церкви, не правитель. Он часть Церкви, но далеко не вся она. Он такой же человек, как и все мы. Он может ошибаться и оступаться. И ответственность у него перед Богом сродни нашей ответственности.

Но если мы вернемся к такому пониманию, то вся критика Церкви, которая в нашем обществе увы становится все более и более резкой, изменит свой смысл. Если мы считаем, что церковная иерархия слишком сблизилась с католичеством и мы замечаем попытки превратить ее в подобие папизма с неизбежным явлением фигуры Великого Инквизитора,  то это отступление от норм Церкви, это делает не Церковь, а то, что в ней есть нездорового. И это нездоровье питается нездоровьем наших собственных душ, умов,  нашей духовной немощью.

Точно также обстоит дело с либерализмом в церковных кругах. Церковь не может нести за него ответственность – либерализм как философия есть прямая антитеза христианству, как грех прямая антитеза благочестию, а пьянство трезвости. И католическая, и либеральная ересь – это болезнь и отступничество. Но исправлять это надо не возмущением и критикой, а собственным внутренним просветлением, оздоровлением, стремлением восстановить устои нашей подлинной православной традиции.

Истинно православный опыт одного христианина может оказаться той капле, которая изменит окончательный баланс болезни и здоровья в целом теле Христовом. Как крохотный вирус способен отравить весь организм, так и победа над ним на уровне одной клетки, может остановить болезнь и вернуть полноту жизни.

Понятно, что многие процессы в современном православии и в иерархии ив состоянии умов вызывают закономерную тревогу. Но когда она выливается в агрессивные нападки, в язвительность, в ядовитые истеричные крикливые формулы – ситуация только усугубляется. Чтобы вернуться на прямой путь, надо иметь живой опыт движения по нему. А какой христианин может похвастаться, что его путь прямой? Такая гордыня мгновенно развенчала все его претензии. Только Христос Бог наш есть Истина. И Он же Путь к ней. Став христианами, мы становимся на этот путь. И он очень труден.

А когда возникают претензии к Церкви, то стоит обратить их к самим себе. И исправлять очищать и возвышать себя. И только тогда все изменится – пусть каждая клетка борется с болезнью как может внутри себя. Не стоит впадать в отчаяние – клетка за клеткой , становящаяся на путь Христов, осилят любое препятствие.

Церковь это мы

Сегодня часто можно слышать мнение, что наша Церковь в чем-то неправа, делает что-то не то, поступает не так и еще похлеще бывают выражения. Однако следует напомнить, что в православной традиции понятие о Церкви включает в себя всех верующих – а еще точнее всех крещенных в русской православной церкви христиан.

В этом одно из основных отличий от католицизма. Западное христианство понимает церковь только как совокупность жреческого сословия – дьяконов, священников и епископов. А простые христиане помещаются во внешний круг. Они не внутри церкви, а вокруг нее. Отсюда и теория о непогрешимости Римского Папы. Он есть глава католической Церкви в том смысле, что он стоит на вершине всей институции, будучи прямым правителем и руководителем всех нижестоящих церковных чинов.

До самого последнего времени в католичестве даже практиковалось разделение при причастии – простым католикам давали только облатки, а  Кровь Христову вместе с облатками потребляли лишь члены иерархии, которые и составляли собой Церковь.

В отличие от этого в православии утвердилось совершенно иное учение. Церковь Христова – не институт, не помещение для богослужений, не совокупность клириков. Это мистическое единство, включающее в себя всех православных христиан -- и мирян, и священников.

Поэтому для простого мирянина  любая критика Церкви подразумевала критику и самого себя, самокритику. Если в Церкви замечалось какое-то нестроение, значит вину надо искать прежде всего в самом себе. Отдельные личности и клирики и миряне могли отступать от норм благочестия, вести неподобающий образ жизни, грешить и отклоняться от истинного пути. Но это не могло касаться Церкви в целом. Потому что наряду с падением были и взлеты, наряду с отступничеством и примеры высшей святости, наряду с заблуждением сияние истины.

То, что происходит в Церкви Христовой и то, что происходит в душе отдельного человека, ее члена, не два разных непересекающихся мира, не две автономные реальности. Церковь это все мы. И все мы –это Церковь. Считать Церковью только клир и церковные институты значит вообще ничего не понимать в православии. Ведь и фигура патриарха в восточном христианстве толковалась совершенно иначе – патриарх первый их епископов, но отнюдь не господин церкви, не правитель. Он часть Церкви, но далеко не вся она. Он такой же человек, как и все мы. Он может ошибаться и оступаться. И ответственность у него перед Богом сродни нашей ответственности.

Но если мы вернемся к такому пониманию, то вся критика Церкви, которая в нашем обществе увы становится все более и более резкой, изменит свой смысл. Если мы считаем, что церковная иерархия слишком сблизилась с католичеством и мы замечаем попытки превратить ее в подобие папизма с неизбежным явлением фигуры Великого Инквизитора,  то это отступление от норм Церкви, это делает не Церковь, а то, что в ней есть нездорового. И это нездоровье питается нездоровьем наших собственных душ, умов,  нашей духовной немощью.

Точно также обстоит дело с либерализмом в церковных кругах. Церковь не может нести за него ответственность – либерализм как философия есть прямая антитеза христианству, как грех прямая антитеза благочестию, а пьянство трезвости. И католическая, и либеральная ересь – это болезнь и отступничество. Но исправлять это надо не возмущением и критикой, а собственным внутренним просветлением, оздоровлением, стремлением восстановить устои нашей подлинной православной традиции.

Истинно православный опыт одного христианина может оказаться той капле, которая изменит окончательный баланс болезни и здоровья в целом теле Христовом. Как крохотный вирус способен отравить весь организм, так и победа над ним на уровне одной клетки, может остановить болезнь и вернуть полноту жизни.

Понятно, что многие процессы в современном православии и в иерархии ив состоянии умов вызывают закономерную тревогу. Но когда она выливается в агрессивные нападки, в язвительность, в ядовитые истеричные крикливые формулы – ситуация только усугубляется. Чтобы вернуться на прямой путь, надо иметь живой опыт движения по нему. А какой христианин может похвастаться, что его путь прямой? Такая гордыня мгновенно развенчала все его претензии. Только Христос Бог наш есть Истина. И Он же Путь к ней. Став христианами, мы становимся на этот путь. И он очень труден.

А когда возникают претензии к Церкви, то стоит обратить их к самим себе. И исправлять очищать и возвышать себя. И только тогда все изменится – пусть каждая клетка борется с болезнью как может внутри себя. Не стоит впадать в отчаяние – клетка за клеткой , становящаяся на путь Христов, осилят любое препятствие.